Обсуждение участника:Трашкова Дарья
НЕДАРОМ ПОМНИТ ВСЯ РОССИЯ ПРО ДЕНЬ БОРОДИНА!
Бородино,! Бородино!
На битве исполинов новой
Ты славою озарено,
Как древле поле Куликово.
Здесь - на полях Бородина -
Россией билася Европа,
И честь России спасена
В волнах кровавого потопа.'
С.Раич
Введение
Битва при Бородино даже через 200 лет остаётся ярким, героическим событием в истории Европы. На поле брани сошлись две великие армии – Российской империи и французской армии под командованием Наполеона Бонапарта. От исхода сражения зависели судьбы десятков государств и народов. Для России поражение могло означать потерю независимости и превращение во второсортное государство. Для Франции победа открывала путь к полному господству на континенте.
Казалось, что всё складывается в пользу Наполеона. Полководец победным маршем провёл своё войско через дюжину стран, не найдя ни одного достойного соперника. В России французы дошли почти до Москвы, не встречая решительного сопротивления. Численно европейская армия превосходила русскую, несколько уступая в количестве пушек. Наполеон был настроен решительно, желая одним ударом закончить затянувшуюся войну. 25 августа он отправил своих воинов в бой, предвкушая скорую победу.
Битва продолжалась больше 12 часов. К ночи выяснилось, что опрокинуть русских так и не удалось. Обе армии остались на своих позициях. Жестокое сражение не выявило явного победителя. Потери обеих сторон были устрашающими. Русская армия оставила на поле боя убитыми и раненными около 45 тысяч человек. О ситуации у французов историки спорят до сих пор, но, судя по всему, они потеряли солдат не меньше русских.
Утром 26 августа армия Кутузова снялась с позиций и ушла в сторону Москвы. Французы вздохнули с облегчением и объявили о своей полной победе. Так они считают и до сих пор. Русские не менее уверенно говорят, что битву у Бородино они, по крайней мере, не проиграли. Оспаривать чьё-то мнение бесполезно – и у тех и у других в арсенале железные доводы.
Актуальность:
Отечественная война 1812 года и Бородинское сражение относятся к тем событиям всемирной и отечественной истории, которые и сегодня служат для нас высоким примером патриотизма, беспредельной стойкости и богатырской силы русского народа и его армии в борьбе за национальную честь и независимость Родины.
Объект исследования: Отечественная война 1812 года.
Предмет исследования: Бородинская битва.
Основополагающий вопрос: Бородинская битва: победа или поражение?
Проблемные вопросы:
1. Можно ли назвать Бородинскую битву переломным моментом в Отечественной войне 1812 года?
2. Почему не совпадают точки зрения на Бородинское сражение русских и зарубежных историков?
3. Почему в романе Л.Н.Толстого "Война и мир" происходит разногласие с историками в описании Бородинской битвы ?
4. Мужество и стойкость русской армии или стратегия Кутузова сыграли решающую роль в Бородинском сражении?
Гипотеза:
Бородино явилось моральной и политической победой русских: боевой потенциал русской армии был сохранен, наполеоновской – значительно ослаблен.
Цель:
определить значение Бородинской битвы в победе в Отечественной войне 1812 года .
Задачи:
1. Изучить исторические и литературные источники об Отечественной войне 1812 года.
2. Собрать информацию о Бородинском сражении.
3. Систематизировать полученную информацию о Бородинской битве.
4. Выявить причины, заставившие русскую армию отойти к Москве, а затем далее в глубь страны.
5. Показать Бородинское сражение глазами русских и зарубежных историков.
6. Показать разногласия в изображении Бородинской битвы Л.Н.Толстого и историков.
7. Выявить роль русской армии и Кутузова в Бородинском сражении.
8. Создать презентацию для защиты исследовательской работы на интегрированном уроке истории и литературы.
Методы:
1. Проектирование.
2.Информационно - аналитический.
Бородинская битва - начало разгрома французской армии в Отечественной войне 1812 года
24 июня 1812 года армия Наполеона без объявления войны вторглась в пределы Российской империи. Быстрое продвижение мощной французской армии вынудило русское командование отступить вглубь страны и лишило возможности главнокомандующего русской армией, генерала Барклая-де-Толли, подготовить войска к сражению. Затянувшееся отступление вызвало общественное недовольство, поэтому 20 августа император Александр I подписал указ о назначении главнокомандующим русскими войсками М.И. Кутузова. Однако и ему пришлось отступать, чтобы выиграть время для сбора всех сил.
К тому времени армия Наполеона уже понесла значительные потери, и разница в численности двух армий сократилась. В сложившейся ситуации Кутузов решил дать генеральное сражение недалеко от Москвы, у села Бородино.
К 5 часам утра 7 сентября 1812 года армия французов, насчитывавшая около 134000 человек, уже изготовилась к атаке на позиции, занятые русской армией, имевшей в своем составе примерно 155000 человек (в том числе регулярных войск - 115000 человек). Появление императора Наполеона на его командном пункте перед захваченным накануне Шевардинским редутом она встретила громовыми криками: «Да здравствует император!» Именно так она уже много лет приветствовала его перед каждым сражением, предвкушая победу.
В начале шестого французы атаковали не левое, как предполагал штаб М.И.Кутузова, а правое крыло русской позиции. 106-й полк из дивизии генерала Дельзона (корпус Эжена де Богарне) ворвался в село Бородино, однако стоявший там русский полк гвардейских егерей не был застигнут врасплох. Разгорелся кровопролитный бой. Генерал Богарне слал Дельзону подкрепление за подкреплением. К 6 часам утра французы овладели селом, хотя 106-й полк потерял три четверти своего состава. Погиб и командир полка генерал Плозонн, открыв собою длинный список наполеоновских генералов, павших в этом сражении. Богарне закрепился на Бородинских высотах и поставил южнее села батарею из 38 орудий с приказом вести огонь по центру русской позиции. После этого он стал ждать, как будут разворачиваться события на левом фланге русской армии. Дело в том, что Наполеон распорядился взять Бородино с целью отвлечения внимания противника от направления главного удара.
А главный удар был направлен на Багратионовы флеши, находившиеся южнее. Здесь с 5 часов 30 минут утра закипела ожесточенная битва. Три лучших маршала Наполеона - Даву, Ней и Мюрат - порознь и вместе атаковали войска князя Багратиона, между тем как генерал Понятовский пытался обойти флеши справа. Честь первой атаки флешей была доверена командиру дивизии из корпуса Даву генералу Компану – тому самому, который накануне взял Шевардинский редут. Его удар приняла на себя дивизия генерала М.С.Воронцова при поддержке дивизии генерала Д.П.Неверовского. Компан пошел на флеши со стороны Утицкого леса под прикрытием огня 50 орудий, но был отбит. Тогда маршал Даву подкрепил его дивизией генерала Дессе и приказал повторить атаку. В этой новой атаке Компан был тяжело ранен, а сменивший его Дессе тут же разделил его участь. Вслед за ними получил свою 22-ю за время боевой службы рану генерал-адъютант Наполеона Рапп, присланный на помощь лично императором. Французы заколебались. Видя это, маршал Даву сам повел на приступ 57-й полк, но был контужен, сбит с лошади и потерял сознание. Наполеону даже «успели» доложить о смерти проставленного маршала. А тем временем русские выбили французов из флешей.
Наполеон, узнав, что Даву жив, приказал возобновить штурм флешей. В это время он уже знал, что Понятовский из-за плохих дорог опоздал с обходным маневром, а посему решил обойтись фронтальным ударом, но более сильным. Для этого он присоединил к двум дивизиям Даву три дивизии из корпуса маршала Нея и кавалерию Мюрата. Таким образом, в третью атаку на флеши он бросил 30000 человек, которых поддерживало 160 орудий.
Князь Багратион, готовясь к отражению третьей атаки, тоже увеличил свои силы. Он подтянул к флешам две дивизии и артиллерию из резерва, затребовал несколько батальонов из корпуса Н.Н.Раевского, который был ему подчинен, и целую дивизию П.П.Коновницына из корпуса Н.А.Тучкова 1-го, который не был ему подчинен, но дивизию прислал. Предвидя нарастающую мощь французских атак, Багратион обратился за подкреплением к Барклаю де Толли и Кутузову. Пока же, перед третьей атакой, он имел на флешах примерно 15000 человек и 164 орудия.
Французы начали третью атаку флешей около 8 часов. В результате, две дивизии Даву и три Нея под огнем русских батарей ворвались во флеши. Отражая эту атаку, почти целиком погибла сводно-гренадерская дивизия генерала М.С.Воронцова (сам он, получив штыковую рану, выбыл из строя - первым из русских генералов). Вслед за ним был контужен генерал Неверовский. Его дивизия тоже была почти вся уничтожена. Тогда князь Багратион лично повел резервные войска в штыковую атаку и оттеснил вражескую пехоту.
После этого Наполеон дал знак маршалу Мюрату. Тот взял из корпуса генерала Нансути кирасирскую дивизию и во главе ее помчался на флеши. Русские встретили «железных людей» Мюрата картечью и контрударом кавалерийского резерва, и те вынуждены были отойти на исходную позицию. Так закончилась третья атака на флеши. Около 9 часов утра Наполеон узнал, что генерал Понятовский со своими поляками занял Утицу и, таким образом, грозит ударить в тыл Багратиону. Император счел это обстоятельство удобным для решающей атаки флешей. Он подкрепил Даву и Нея дивизией генерала Фриана, которая была в Великой армии такой же образцовой, как у русских дивизия Коновницына. В четвертый раз французы атаковали столь мощно, что с ходу взяли все три флеши, а полки Фриана ворвались даже в Семеновское - деревню, находившуюся сразу за флешами. Казалось, судьба левого фланга русской армии была решена. Но Багратион, к которому уже привел свою дивизию Коновницын, и подходили другие подкрепления от Барклая де Толли, не растерялся. Собрав все, что у него было, он перешел решительную в контратаку. В результате, флеши и деревня Семеновское были вновь отбиты. После этого Наполеон решил внести коррективы в план сражения. Генерал Богарне, готовившийся атаковать Курганную высоту после того, как будут взяты флеши, получил приказ идти в атаку немедленно, чтобы остановить приток подкреплений от Барклая де Толли к Багратиону. Тем временем, около 10 часов, Даву и Ней в пятый раз повели свои дивизии на флеши. Вновь атака им удалась: они овладели укреплениями и захватили 12 орудий. Французы уже готовились повернуть их против русских войск, но не успели. Гренадерские полки Коновницына и принца Мекленбург-Шверинского при поддержке двух кирасирских дивизий выбили противника из флешей и вернули назад захваченные орудия. При этом был убит генерал А.А.Тучков 4-й, а принц Мекленбург-Шверинский ранен. У французов здесь погиб начальник штаба 1-го корпуса генерал Ромёф. Наполеон продолжал наращивать мощь своих атак на Багратионовы флеши, сочетая их с ударами по другим пунктам русской позиции. Как только генерал Богарне со второй попытки взял Курганную высоту (Понятовский в это время теснил Н.А.Тучкова 1-го за Утицей), то есть около половины одиннадцатого, Наполеон приказал маршалам Даву и Нею в шестой раз атаковать флеши, присоединив к их пяти дивизиям еще две дивизии из корпуса генерала Жюно. Однако на этот раз французы не сумели даже подойти к флешам, не выдержав уничтожающего огня русских батарей.
Время подошло к 11 часам. Генерал Понятовский развивал свой успех, атакуя Тучкова 1-го возле Утицкого кургана, а, главное, генерал Богарне закрепился на Курганной высоте и уже открыл оттуда боковой огонь по флешам. Наполеон, усилив фронтальный обстрел позиции князя Багратиона, предпринял новый штурм флешей силами маршалов Даву и Нея, а Жюно направил в обход между флешами и Утицей для удара по Багратиону с фланга.
Однако этот маневр, который должен был, по замыслу Наполеона, решить исход сражения, не удался. Две дивизии Жюно неожиданно натолкнулись возле Утицы на корпус генерала К.Ф.Багговута, который в начале битвы занимал правое крыло русской позиции и перемещение которого справа налево Наполеон просмотрел. Кто и когда направил Багговута с правого на левый фланг? Одни исследователи считают - Кутузов, другие - Барклай де Толли. Сам Багговут доносил после сражения М.И.Кутузову: «Когда неприятель повел атаку на наш левый фланг, я по приказанию главнокомандующего 1-й Западной армией пошел с пехотными полками 2-го корпуса на подкрепление оного». Этот документ решает вопрос: корпус Багговута был послан на левое крыло Барклаем де Толли.
Итак, Жюно был отброшен войсками Багговута к Утицкому лесу. Не удалась и лобовая, седьмая по счету, атака на флеши войск Даву и Нея. Мало того, французы вновь были выбиты с Курганной высоты. В это время, на юге, Понятовский увяз в боях с войсками генерала Тучкова 1-го. Теперь Наполеон мог рассчитывать только на особую силу фронтального удара по флешам. К 11.30 он выставил против них 45000 человек и 400 орудий. Князь Багратион в это время имел примерно 20000 человек и 300 орудий, но от Барклая де Толли к нему подходили полки 4-го пехотного и 2-го кавалерийского корпусов. Восьмая атака флешей была еще мощнее, чем предыдущие, но защитники флешей не дрогнули, а русская артиллерия старалась не уступать французской. Тем не менее, атакующий порыв французов был так силен, что русские вновь уступили им флеши. Но князь Багратион считал и этот успех противника временным. Точно так же были настроены и его солдаты. Не дав французам закрепиться на флешах, Багратион объединил 8-й корпус генерала М.М.Бороздина, 4-й кавалерийский корпус генерала К.К.Сиверса и 2-ю кирасирскую дивизию генерала И.М.Дуки и сам повел войска в контратаку. В этот момент он был сражен осколком ядра, который раздробил ему голень левой ноги.
Несколько мгновений Багратион силился превозмочь страшную боль и скрыть свое тяжелое ранение от войск, но потом, ослабев от потери крови, он упал с коня. В результате, контратака, начатая им, была отбита, причем выбыл из строя с тяжелой раной генерал Э.Ф.Сен-При - начальник штаба 2-й армии. Временно заменивший Багратиона генерал Коновницын с боем отвел войска к деревне Семеновское. Потом прибыл генерал Д.С.Дохтуров, который и принял на себя командование левым флангом русской армии.
Осмотрев позицию, Дохтуров нашел «все в большом смятении». Между тем французы упорно лезли вперед, пытаясь довершить разгром русского левого фланга. Два кавалерийских корпуса - Нансути с юга и Латур-Мобура с севера - ударили по семеновской позиции. Три свежих гвардейских полка (Литовский, Измайловский и Финляндский), которые прислал из резерва сам М.И.Кутузов, геройски отразили атаки французской кавалерии, давая возможность Дохтурову привести расстроенные войска в порядок. Правда, дивизия Фриана вновь, и теперь уже прочно, овладела деревней Семеновское (сам Фриан был здесь ранен), но Дохтуров, отступив за Семеновское, прочно закрепился на новом рубеже.
Маршалы Мюрат, Ней и Даву, силы которых тоже были истощены, обратились к Наполеону за подкреплением, но тот отказал. Он решил, что левое крыло русских и так уже расстроено, а посему направил свои главные усилия против центра русской позиции, для чего начал готовить решающую атаку Курганной высоты. Ожесточение битвы росло с каждым часом.Нужно отдать должное солдатам и офицерам Наполеона: в тот день они дрались прекрасно. Но русские солдаты и офицеры устояли перед ними, а генералы не уступали им в доблести. Например, Барклай де Толли в полной парадной форме лично водил полки в атаки и контратаки. Под ним были убиты пять лошадей, погибли или были ранены 9 из 12 его адъютантов. Командир 3-го корпуса Н.А.Тучков 1-й пал, смертельно раненный. Его брат генерал А.А.Тучков 4-й был сражен картечью, когда он со знаменем в руках поднял своих солдат в контратаку. Погиб и генерал А.И.Кутайсов, и его тело потом так и не смогли разыскать. Наполеон с каждым часом битвы мрачнел. Он был нездоров, его мучила простуда. А примерно в 12 часов ему вдруг доложили о появлении русской кавалерии у него на левом фланге. Этот рейд во фланг Наполеона организовал Кутузов, и сделано это было в самый критический момент сражения. В обход были направлены кавалерийский резерв генерала Ф.П.Уварова и казаки М.И.Платова. К сожалению, рейд Уварова и Платова был предпринят малыми силами (всего 4500 сабель), а главное, без должной энергии. У деревни Беззубово русская конница была остановлена войсками генерала Орнано и вернулась назад. В результате, обходный маневр и удар по левому флангу Наполеона, на что рассчитывал Кутузов в надежде перехватить инициативу боя, не удались.
Тем не менее, этот рейд был весьма полезен для русской армии и делает честь М.И.Кутузову как главнокомандующему. Он отвлек внимание Наполеона и заставил его на два часа приостановить штурм Курганной высоты. Более того, дивизию Молодой гвардии, уже изготовившуюся к атаке, Наполеон вернул обратно в резерв. Тем временем Кутузов успел перегруппировать свои силы: Барклай де Толли заменил в центре остатки корпуса Н.Н.Раевского последним свежим корпусом генерала А.И.Остермана-Толстого, а Дохтуров привел в порядок расстроенное левое крыло.
Только в 14 часов французы начали общий штурм Курганной высоты. Здесь стояла 18-орудийная батарея генерала Раевского, которую поддерживали еще несколько батарей. Первую атаку французов на высоту отражали 46 русских орудий, вторую - уже 197. Эти две атаки войска генерала Богарне провели еще утром - с 10 до 11 часов, одновременно с пятой и шестой атаками на Багратионовы флеши. Сначала пошла на приступ итальянская дивизия генерала Брусье, но она была отброшена. Тогда Богарне послал вперед приданную ему из корпуса маршала Даву дивизию генерала Морана. Впереди этой дивизии шла бригада генерала Бонами, которая и ворвалась на батарею Раевского. Но не успели французы там закрепиться, как генерал А.П.Ермолов неожиданно и для Наполеона и для Кутузова организовал блестящую контратаку. Он случайно проезжал мимо с поручением и увидел беспорядочный отход русских войск от Курганной высоты, только что занятой французами. Тогда Ермолов обнажил шпагу и лично повел солдат в контратаку, в которой погиб генерал А.И.Кутайсов. Сам Ермолов был ранен.
Так французы во второй раз были выбиты с батареи Раевского. Поддержать свою пехоту попытался кавалерийский корпус генерала Монбрена, но под огнем русской артиллерии он отошел назад, а сам Монбрен погиб. Генерал Бонами был взят в плен.
Итак, в 14 часов французы начали третий, решающий штурм Курганной высоты. К этому времени Наполеон убедился, что вся русская армия, наконец, задействована в сражении. Теперь он рассчитывал не просто взять высоту, но и прорвать здесь, в центре, русский боевой порядок. Под прикрытием мощной канонады генерал Богарне повел на штурм высоты три пехотные дивизии - Брусье, Морана и Жерара. В этот момент Наполеон приказал генералу Коленкуру, только что заменившему Монбрена, атаковать высоту с правого фланга. Одновременно с фланговой атакой Коленкура пехота Жерара атаковала батарею Раевского в лоб. В результате, французы овладели батареей, причем генерал Коленкур был убит. Русский генерал П.Г.Лихачев при этом был взят в плен.
Примерно к 15 часам французы окончательно заняли Курганную высоту, но продвинуться дальше не смогли. Около 17 часов Наполеон прибыл на Курганную высоту и оттуда осмотрел центр русской позиции. Отступив к высотам у деревни Горки, русские войска стояли, изрядно поредевшие, но не сломленные и готовые и дальше отражать атаки. Наполеон знал, что и левое крыло русских, оттесненное за Семеновское, уже приведено в боевой порядок. Корпус Понятовского не сумел его обойти; он занял Утицу и Утицкий курган, но там и остался, не имея сил для продолжения атак. Что же касается русского правого фланга, то он был надежно прикрыт высоким берегом реки Колоча.
Наполеон был мрачнее тучи: о бегстве разгромленной русской армии не могло быть и речи. Правда, у Наполеона осталась нетронутой его гвардия (19000 самых лучших солдат). Маршалы Ней и Мюрат умоляли императора двинуть гвардию в бой и таким образом «довершить разгром русских». Но Наполеон не стал этого делать. Он сказал: «За 800 лье от Франции нельзя рисковать последним резервом». В результате, решающей атаки так и не последовало.
Постепенно бой затихал, и М.И.Кутузов выглядел вполне довольным. Он видел, что русским удалось выстоять. Конечно, он отовсюду получал сведения о громадных потерях, но прекрасно понимал, что французы потеряли не меньше. С другой стороны, резервов у Кутузова, в отличие от Наполеона, больше не было. Тем временем Наполеон отвел свои войска с батареи Раевского и Багратионовых флешей, чтобы дать своим солдатам и офицерам отдохнуть не на трупах своих товарищей, а в стороне от них. Что же касается Кутузова, то он, узнав, что русские потери гораздо больше, чем он мог себе представить, около полуночи дал приказ отступать. В результате, еще до рассвета русская армия оставила поле боя и выступила к Москве. Французские историки большей частью утверждают, что при Бородино французы потеряли 6567 человек убитыми и 21519 ранеными - всего 28086 человек. В зарубежной литературе приводятся и другие цифры, но, как правило, в пределах от 20000 до 30000 человек. В русских источниках часто называется цифра 50876 человек. Наполеон потерял в этом сражении 49 генералов (10 убитыми и 39 ранеными). Русские потери при Бородино французы определяют в диапазоне от 50000 до 60000 человек. Русские источники, естественно, называют иную цифру - 38500 человек. Но в эту цифру явно не включены потери среди казаков и ратников-ополченцев. Более реальной выглядит цифра в 45000 человек. При этом русские потеряли 29 генералов (6 убитыми и 23 ранеными). А вот трофеи с обеих сторон были одинаковы: русские взяли 13 пушек и 1000 пленных, французы захватили 15 пушек и тоже 1000 пленных. Ни та, ни другая сторона не оставила противнику ни одного знамени. Так кто же победил в этом сражении? Формально Наполеон был вправе объявить себя победителем: он занял все основные позиции, оборонявшиеся русской армией, после чего русские отступили, а затем и оставили Москву. С другой стороны, Наполеон главной своей задачи - разгромить русскую армию - так и не решил. Но и М.И.Кутузов, считавший своей главной задачей спасение Москвы, сделать это не сумел. Он был вынужден пожертвовать Москвой ради сохранения армии и спасения России. Но сделал он это не по воле Наполеона, а по своей собственной, и вовсе не потому, что был разбит в генеральном сражении. Император Наполеон вспоминал позже о Бородинском сражении так: «Из всех моих сражений самое ужасное то, что я дал под Москвой. Французы показали себя в нем достойными одержать победу, а русские – называться непобедимыми».
Велико значение Бородинского сражения в Отечественной войне 1812 года. Однако было бы ошибочным считать, что после Бородинской битвы наступил коренной перелом в ходе всей войны, что уже одно это сражение обеспечивало русской армии победу над врагом, что оно явилось «бомбой замедленного действия». Именно к такому выводу о месте и роли Бородинского сражения в войне 1812 года пришли многие, писавшие о нем. Л. Н. Толстой в « Войне и мире » писал, что « прямым следствием Бородинского сражения было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по Старой Смоленской дороге, погибель пятисоттысячного нашествия и погибель наполеоновской Франции...». Ту же мысль высказал и академик Е. В. Тарле, который считал, что « Тарутино и Малоярославец были прямым и неизбежным последствием Бородина... Неприятель после Бородина стал выдыхаться и постепенно подвигаться к гибели. Уже под Тарутином и Малоярославцем Наполеон и его маршалы (прежде всего Бессьер) поняли, что бородинская смертельная схватка не кончена, а продолжается, хотя и с большим перерывом». Если Бородинское сражение явилось коренным переломом в ходе войны, резко изменившим всю стратегическую обстановку, то, естественно, возникает вопрос: каковы причины, заставившие русскую армию отойти к Москве, а затем далее в глубь страны? Почему потребовалось еще около двух месяцев напряженной борьбы и тщательной подготовки, прежде чем русская армия смогла перейти к активным наступательным действиям? Отвечая на эти вопросы, обычно ссылаются на общее неблагоприятное стратегическое положение, В прошлом многие историки в своих трудах не пытались до конца разобраться и проанализировать причины, которые заставили русскую армию после Бородинского сражения отойти к Москве, а затем и оставить ее. Бородино потребовало большого напряжения сил русской армии, значительных потерь в людях, коннице, израсходованы были боеприпасы, не хватало продовольствия для войск. Для того чтобы разгромить противника, русской армии необходимо было перейти от обороны к активным наступательным действиям. Из анализа обстановки, сложившейся непосредственно после окончания сражения, и из тех свидетельств, которые мы находим в первоисточниках, совершенно отчетливо видно стремление русского командования довершить разгром врага, начатый на Бородинском поле, и, перейдя в контрнаступление, очистить русскую землю от наполеоновских полчищ.
Бородинское сражение глазами русских и зарубежных историков
Бородинское сражение является одним из самых кровопролитных сражений XIX века и наиболее кровопролитным изо всех, бывших до него. По самым скромным оценкам совокупных потерь, каждый час на поле погибало 2 500 человек. Некоторые дивизии потеряли до 80% состава. Со стороны французов было сделано 60 тысяч пушечных и почти полтора миллиона ружейных выстрелов. Неслучайно Наполеон назвал битву под Бородино своим самым великим сражением, хотя его результаты более чем скромны для привыкшего к победам великого полководца. Число погибших, считая умерших от ран, было гораздо выше, чем официальное число убитых на поле боя; к жертвам сражения следует отнести и раненых, позднее погибших. Осенью 1812 года русские сожгли и похоронили остававшиеся непогребёнными тела на поле. Согласно военному историку генералу Михайловскому-Данилевскому, всего было захоронено и сожжено 58 521 тел убитых. Русские историки и, в частности, сотрудники музея-заповедника на Бородинском поле, оценивают число захороненных на поле в 48−50 тысяч человек. Согласно данным А. Суханова, на Бородинском поле и в окрестных сёлах (без включения сюда французских захоронений в Колоцком монастыре) было захоронено 49 887 погибших. Оба полководца записали на свой счёт победу. Согласно точке зрения Наполеона, высказанной им в мемуарах: Московская битва — моё самое великое сражение: это схватка гигантов. Русские имели под ружьём 170 тысяч человек; они имели за собой все преимущества: численное превосходство в пехоте, кавалерии, артиллерии, прекрасную позицию. Они были побеждены! Неустрашимые герои, Ней, Мюрат, Понятовский, — вот кому принадлежала слава этой битвы. Сколько великих, сколько прекрасных исторических деяний будет в ней отмечено! Она поведает, как эти отважные кирасиры захватили редуты, изрубив канониров на их орудиях; она расскажет о героическом самопожертвовании Монбрена и Коленкура, которые нашли смерть в расцвете своей славы; она поведает о том, как наши канониры, открытые на ровном поле, вели огонь против более многочисленных и хорошо укреплённых батарей, и об этих бесстрашных пехотинцах, которые в наиболее критический момент, когда командовавший ими генерал хотел их ободрить, крикнули ему: «Спокойно, все твои солдаты решили сегодня победить, и они победят!» Это было сказано в 1816 году; через год, в 1817 году, Наполеон следующим образом описывал Бородинское сражение: "С 80 000 армией я устремился на русских, состоявших в 250 000, вооружённых до зубов и разбил их…" Кутузов в своей реляции императору Александру I писал: "Баталия 26 числа бывшая, была самая кровопролитнейшая из всех тех, которые в новейших временах известны. Место баталии нами одержано совершенно, и неприятель ретировался тогда в ту позицию, в которой пришёл нас атаковать".
Император Александр I объявил о Бородинском сражении, как о победе. Князь Кутузов был произведён в генерал-фельдмаршалы с пожалованием 100 тысяч рублей. Всем бывшим в сражении нижним чинам было пожаловано по 5 рублей на каждого. С тех пор в российской, а за ней в советской (кроме промежутка 1920—1930-х годов) историографии установилось отношение к Бородинской битве как к фактической победе русской армии. В наше время ряд российских историков традиционно настаивает, что исход Бородинской битвы был неопределённым, но русская армия одержала в ней "моральную победу". Зарубежные историки, к которым в наше время присоединился и ряд их российских историков, рассматривают Бородино как несомненную победу Наполеона. Известный историк В.Н.Земцов пишет, что в ряде публикаций в зарубежной историографии можно выделить историографические традиции тех народов, которые принимали участие в войне 1812 года в составе армии Наполеона (французов, немцев, австрийцев, поляков, итальянцев, швейцарцев и др.), и тех, кто непосредственного участия в войне не принимал (британцев и американцев). Он отмечает: в настоящее время историки пытаются решить три взаимосвязанные между собой задачи: во-первых, познакомить с появившимися в последнее десятилетие (а именно так условно они определяют понятие «современная» зарубежная историография) зарубежными исследованиями, посвященными войне 1812 года и, в более узком плане, Бородинскому сражению ; во-вторых, представить общие тенденции, характерные для работ в рамках этой тематики зарубежных историков; в-третьих, затронуть проблему взаимовлияния отечественной и зарубежных традиций в исследовании Бородина и войны 1812 года в целом. Во французской историографии ХХ век завершался публикацией книги известного французского военного историка Ф.Д. Уртуля «Москва-река - Бородино. Битва редутов». Книга удивляет прежде всего тем, что в ней нет последовательного и систематического изложения хода сражения . Вместо этого автор предложил в качестве основной канвы весьма сомнительное расписание Великой армии Наполеона и собственный анализ ее потерь. Для проверки и уточнения предлагавшихся ранее цифр потерь Великой армии Уртуль попытался, во-первых, просмотреть персональные дела офицеров (конечно, далеко не всех), упомянутых в справочнике А. Мартиньена, во-вторых, вникнуть в тонкости подсчета убитых, пропавших без вести и раненых. В целом, по мнению автора, Великая армия потеряла от 4 до 6 тыс. убитыми и примерно 20 тыс. ранеными. Общие же потери русских, по нему, составили 50 тыс. Исходя из этих подсчетов, а также из убежденности, что Наполеон имел в начале сражения 115 тыс. против 130-140 тыс. русских, и из того факта, что битва открыла ворота Москвы, Уртуль уверяет, что французы одержали под Бородином грандиозную победу. Несмотря на то, что книгу отличает очень решительный тон, присутствовуют ссылки на малоизвестные материалы, его исследование не могло не вызвать у специалистов множество возражений. Так, автор полагал, что бригада П. Бертезена из Молодой гвардии участвовала в сражении , хотя вполне определенно известно обратное. В отношении 127-го линейного полка Уртуль предложил обратную версию, обнаружив незнание того, что этот полк был прикомандирован к артиллерийскому парку 1-го армейского корпуса. Как и все его французские предшественники, Уртуль игнорировал обширную, хотя и разрозненную, документацию о польских и немецких частях. Остановившись на споре о том, кто же первым вошел в Большой редут, он «уличал» саксонских кавалеристов полка Цастрова в том, что они, исходя из расположения их части во время битвы, просто не могли его атаковать. При этом автор «забывал», что полк Цастрова никогда и не претендовал на честь взятия Большого редута, и речь должна идти о полке Гар дю Кора, который имел все основания заявить о своем первенстве в этом тяжелейшем деле. После выхода книги Уртуля французские авторы собственно о Бородине не опубликовали ни одной работы. В 2003 г. вышло первое, а в 2004 г. второе издание книги польского автора Петра Дрожджа «Бородино. 1812». Книга оказалась достаточно объемной (более 250 страниц), со множеством иллюстраций. Однако никаких намеков на новизну и глубину описания Бородинского сражения автор не продемонстрировал. Им была воспроизведена традиционная для польской историографии версия, нашедшая свое окончательное воплощение в работах еще М. Кукеля 1930-х годов и развивавшаяся в том числе и в социалистической Польше Г. Зыхом, Р. Билецким и др. В 2005 г. опубликовал книгу «Наполеон против России» Дигби Смит, британский военный историк , известный ранее под именем Отто фон Пивка (он в те годы служил в НАТОвских структурах на территории Германии). Применительно к описанию Бородина Смит включил большую часть того материала, который был им уже ранее опубликован в книге 1998 г., которая так и называлась «Бородино». Хотя Смит побывал дважды на Бородинском поле и сослался на ряд русскоязычных публикаций, основную канву событий он выстроил по хорошо известной в англоговорящем мире старой книге (вышла в 1972 г.) Кристофера Даффи, коллеги покойного Д. Чандлера по Сандхерсту. Судя по количеству книг, которые Смит выпускает каждый год, ему просто было некогда что-либо существенно менять в устоявшихся в англосаксонской историографии постулатах применительно к Бородинскому сражению . Вслед за ним в 2006 г. британский писатель и военный историк (достаточно широкого профиля) Майкл Адамс (работает в Университете Лондона) издал довольно объемную (596 страниц) книгу «Наполеон и Россия», легко написанную, с концентрацией внимания на личностных характеристиках участников событий, но, в сущности, довольно поверх¬ностную и также в описании Бородина следующую за общеизвестными в англоговорящем мире предшествующими работами. Предполагаем, что особую роль в разработке Адамсом «концепции» книги сыграла работа Куртиса Кэша, вышедшая в Нью-Йорке еще в 1985 г. , а также знаменитая трилогия тоже ныне умершего Пола Бриттена Остина, замечательного британского исследователя войны 1812 года. Подробнее следует остановиться на двух действительно интересных изданиях - работе британского историка американо-польского происхождения, знающего русский язык и работающего ныне в Лондонской школе экономических и политических наук, Адама Замойского «1812: Фатальный марш Наполеона на Москву» и книге грузинского автора, живущего в США (он защитил докторскую диссертацию во Флоридском университете по биографии П.И. Багратиона и работа¬ет ныне в Университете Луизианы в г. Шревепорт), « Сражение при Бородино. Наполеон против Кутузова» (книга вышла в Англии). Наиболее ценным в работе Замойского была попытка описать частные человеческие обстоятельства «великого отступления» из России, которые, по мнению автора, было бы важно в дальнейшем перенести на сферу национальной памяти. Что же касается собственно Бородина, то вся новизна использованного им материала была относительна. Владея русским языком, Замойский познакомился с публикациями, как он пишет, «новой генерации российских историков », к которым он относил Б.С. Абалихина, В.Г. Сироткина, С.В. Шведова, А.В. Шишова, О.В. Соколова и Н.А. Троицкого. Неоднократно обращался он и к сборникам публикаций Бородинских конференций последних 10 лет, так называемые глухие ссылки и беря из них, главным образом, то, что позволяло всячески умалить результаты сражения для русской стороны. Французские потери (28 тыс.) он давал по достаточно поверхностной книге Ж. Тири, русские потери оценивал от 38 до 58 тыс., отмечая при этом, что, по данным энциклопедии «Отечественная война 1812 года» (М., 2004), русские потери оцениваются современными российскими историками примерно в 45 тыс. Целый ряд важных сюжетов Бородинского сражения Замойский не удостоил даже упоминанием (например, бой в Утицком лесу), в то же время посчитав необходимым воспроизвести весьма спорное утверждение о том, будто «флеши» переходили из рук в руки «более 7 раз», а атаке дивизии Ш.А. Морана якобы предшествовал некий «первый штурм батареи Раевского». Весь текст, посвященный Бородину, сопровождался множеством частных ошибок: премьер-лейтенант Ф.Л.А. Меерхаймб стал полковником, В.И. Левенштерн превратился в 1812 г. в генерала и т.д. Сильной (или слабой?) стороной книги Микаберидзе, без сомнения, является широкая опора на работы российских историков , появившиеся в последние годы - А.А. Васильева, А.И. Попова, Л.Л. Ивченко, В.Н. Земцова. Отсутствие собственной скрупулезной работы с первоисточниками заставило автора избегать определения собственной позиции, прибегая зачастую к простому изложению существующих точек зрения. И все же несомненными достоинствами книги являются два обстоятельства. Во-первых, западный читатель наконец-то смог познакомиться с наиболее, как нам представляется, обоснованной версией Бородина, рождающейся в рамках российской историографии в последние десятилетия. Во-вторых, автор достаточно уважительно повествовал о русской армии, что, хотя и практиковалось иногда в западной историографии, но не особенно часто. В этом плане хочется напомнить, что на сегодняшний день Микаберидзе играет заметную роль в плане знакомства зарубежной публики с историей русской армии рубежа XVIII-XIX вв. Ему, в частности, принадлежит перевод воспоминаний А.П. Ермолова и книга о русском офицерском корпусе в эпоху революционных и наполеоновских войн. Беглый обзор литературы, опубликованной за рубежом в последнее десятилетие и посвященной Бородину, создает впечатление, будто бы современная зарубежная историография не представляет для отечественной исторической науки какого-либо заметного интереса. Но такое впечатление будет поверхностным и слишком поспешным. Помимо вышеназванных работ, где основное внимание уделяется Бородину, за рубежом в последнее время вышло множество произведений, в которых поднимаются более общие проблемы, связанные как с войной 1812 года, так и в целом с эпохой наполеоновских войн. В частности, это работа французского историка А. Фийона «Березина: по воспоминаниям тех, кто выжил», исследование Ж. Антрайя «Казаки на Елисейских полях. Оккупация после падения Империи», предложившее рассмотрение необычной для французской историографии темы в сложном социокультурном контексте, статьи и книга британского автора с русскими корнями Д. Ливена, фундаментальный, прекрасно фундированный труд поляка Д. Наврота «Литва и Наполеон в 1812 г.», вышедший в 2008 г., статьи итальянца П. Дель Негро, посвященные воздействию русской кампании на формирование итальянского патриотизма, великолепная работа украинского автора В. Ададурова «Наполеонида», написанная в русле ментальной географии, замечательные работы американского автора итальянского происхождения М.В. Леджира, посвященные в основном периоду 1813-1814 гг., и т.д.
Но большинство русских историков считает, что главным достижением генерального сражения при Бородине стало то, что Наполеон не сумел разгромить русскую армию, а в объективных условиях всей Русской кампании 1812 года отсутствие решающей победы предопределило конечное поражение Наполеона. А. И. Михайловский-Данилевский объяснял, почему Наполеон не одержал победу при Бородине:
1. «По окончанию сражения французы отошли с тех мест, где застала их вечерняя темнота, даже с Курганной батареи…следственно уступили нам поле боя»;
2. «до 11-го часа следующего утра армия их не трогалась с места в ожидании, что кн. Кутузов атакует ее».
Витмер пишет, что «французы не праздновали сомнительной победы… Наполеон не был доволен результатом дня, но обвинял он скорее себя, чем армии». Если это на самом деле так, то надо отдать должное Наполеону, имевшему мужество признать свои ошибки. Далее автор высказывает мысль, которой как правило руководствуются приверженцы второй точки зрения. «Если смотреть на дело вполне беспристрастно и судить по внешним признакам…французы имели основание, даже право, считать себя победителями». Геруа прекрасно проанализировал ошибки обеих армий. Просчеты русских:
1. недостаток разведки:
а) Перед боем (ничего неизвестно о движении корпуса Понятовского по Старой Смоленской дороге),
б) Не было необходимых данных о местности на позиции (ее положение относительно наступления противника и т.д.);
2. постановка армии на позиции флангом (по вине Толя, для которого такая позиция была привычна);
3. неправильная постановка и употребление засадного корпуса Тучкова;
4. «недопользование» артиллерии, значительная часть которой осталась в резерве;
5. «недопользование» силы укреплений.
По его мнению,ошибки были искуплены ведением боя, активностью «в тактической, а не в стратегической обороне» . Крупнейшие промахи французов:
1. недостаток разведки в начале боя 26-го;
2. отступление демонстрации против 1-ой армии (Это не совсем верно, демонстрация была, но она не обманула Кутузова), что позволило ей перейти на поддержку 2-й армии; 3. «вследствие пунктов 1, 2 крушение 1-го плана атаки (обход левого фланга русских и сокрушение их крыла)»;
4. вследствие того же, плюс вялость Понятовского и Жюно, нерешительности Наполеона (остановка молодой гвардии) и удачная демонстрация Уварова и Платова – неудача 2-го плана атаки (прорыв центра нового русского расположения на 2-й русской позиции за Семеновским оврагом);
5. общая нерешительность в ведении боя.
Геруа подчеркивает, что у Наполеона было великолепное исходное положение, а ведение боя шло осуществлено плохо, а у Кутузова наоборот. Л. Г. Бескровный, как и многие историки, много внимания уделяет проблеме победы при Бородине. Рассмотрим его точку зрения, как классическую для советской историографии. Кутузов решил главную задачу – истребить кадры «Большой армии» и лишить ее ударной силы, а Наполеон, желавший разгромить русскую армию, не достиг своей цели. Бескровный писал, что «французская армия не проявила воли к победе и энтузиазма». Нам такое обвинение кажется несколько натянутым, т.к. армия Наполеона также не жалела себя, чтобы выполнить приказ своего полководца, чтобы добыть победу в этом сражении, но русский воин стоял на смерть, защищая свою родную землю. П. А. Жилин спорит с Толстым историками, считающими, что Бородинское сражение было коренным переломом в ходе Отечественной войны. Жилин много внимания уделяет причинам отступления, его пути, но это можно объяснить тем, что он военный историк, интересующийся, прежде всего, стратегией и тактикой. Жилин показывает, что победу в этой битве нам обеспечило, кроме гениальных распоряжений главнокомандующего, взаимодействие трех видов войск: пехоты, кавалерии, артиллерии. Он выделяет три главных результата. Во-первых, наполеоновской армии не удалось сломить сопротивление русских, разгромить их и открыть себе свободный путь к Москве. Во-вторых, русская армия вывела у противника из строя почти половину его войск. В-третьих, на Бородинском поле французская армия понесла невосполнимый моральный ущерб, в то время как у русских войск возросла уверенность в победе над противником. Возможно, разрешить спор можно было, если бы мы знали: оставили ли французы позиции, занятые в ходе боя. Большинство русских историков ссылаются на этот факт, основанный на документах, но до конца это вопрос не выяснен. Интересна интерпретация отвода войск обеих армий, предложенная Кочетковым. Он считал, что это было сделано для того, чтобы на моральное состояние солдат не повлияло огромное количество убитых и раненых, оставшихся на поле боя. Мы думаем, что данная точка имеет право на существование, к тому же она была высказана боевым офицером, знающим о войне не понаслышке. Нестандартно подходит к решению проблемы Земцов. Его выводы часто противоречат остальной русской историографии. Он считал Бородино временным тактическим успехом Наполеоновской армии, превратившемся в стратегическое поражение. О причинах неокончательной победы французов Земцов пишет достаточно много, приходя к выводу, что кроме объективных причин, процессов и факторов долговременного порядка: кризиса наполеоновского господства в Европе, необъятности просторов России, боеспособности русских армии, достаточно большую роль сыграли «субъективные» факторы. Они зависели от проявления людьми воли, ума, военного искусства и инициативы. Все они привели к тактическим просчетам, сбоям и победе, которая закончилась почти полной катастрофой. Одной из проблем, всплывающих при рассмотрении данной темы, является проблема резервов, а частности, вопрос о том, был бы итог битвы иным, если бы Наполеон использовал гвардию. О русском резерве идет меньше споров, считается, что наш человеческий резерв состоял лишь из солдат ополчений, но оставался приличный резерв артиллерии, что связано с гибелью Кутайсова, начальника артиллерии. Однако Бескровный считает, что был израсходован весь резерв, кроме гвардейской артиллерии. Но гораздо больше споров вызывает тот факт, что Наполеон отказался от применения своих лучших частей своей гвардии. Толстой красноречиво писал: «Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало. Русские не делали этого усилия, потому что не они атаковали французов… Они не могли сделать это последнее усилие, потому что все войска русских были разбиты, не было ни одной части войск, не пострадавшей в сражении, и русские, оставаясь на своих местах, потеряли половину своего войска. Французам, с воспоминанием всех прежних пятнадцатилетних побед, с уверенностью в непобедимости Наполеона, с сознанием того, что они завладели частью поля сраженья, что они потеряли только одну четверть людей и что у них еще есть двадцатитысячная нетронутая гвардия, легко было сделать это усилие. Французам, атаковавшим русскую армию с целью сбить ее с позиции, должно было сделать это усилие… Но французы не сделали этого усилия. Некоторые историки говорят, что Наполеону стоило дать свою нетронутую старую гвардию для того, чтобы сражение было выиграно. Говорить о том, что бы было, если бы Наполеон дал свою гвардию, все равно, что говорить о том, что бы было, если б осенью сделалась весна. Этого не могло быть. Не Наполеон не дал своей гвардии, потому что он не захотел этого, но этого нельзя было сделать. Все генералы, офицеры, солдаты французской армии знали, что этого нельзя было сделать, потому что упадший дух войска не позволял этого». Однако мы должны попытаться дать более аргументированный ответ. Земцов правильно оценил эту проблему: «Вопрос о той роли, которую сыграл отказ Наполеона использовать императорскую гвардию, является, пожалуй, наиболее важным и дискуссионным среди остальных проблем, которые пытались разрешить современники событий и последующие историки Бородинского сражения». Известно, что когда у Наполеона спросили о том, почему он не применяет гвардию, он произнес свою знаменитую фразу: «Je ne ferai pas démolir ma garde. A huit cents lieux de France, on ne risqué pas sa dernière réserve». Богданович написал на эту тему: «Хотя в военном деле ни что не подлежит точному математическому расчету, однако ж, судя по ходу сражения, можно вывести заключение, что участие в бою двадцати тыс. человек отборного французского войска доставило бы Наполеону решительную победу». Мы же будем помнить, что история не знает сослагательного наклонения, однако в данном случае это мнение нам интересно само по себе, если так можно выразиться, для учета голосов. Важны и интересны комментарии к поведению Наполеона, данные Витмером. Он принадлежит к тем историкам, которые считали насморк одной из причин нерешительности Наполеона, а как следствие и не одержанной победы. Однако наиболее любопытной нам показалась его мысль о том, что если бы не император Наполеон, а генерал Бонапарт был бы под Бородиным, то «в решительную минуту не затруднился бы пустить в дело гвардию». Он считает, что император – «человек, думающий о своем тыле, о Париже, о его настроениях, о наследнике своего императорского престола». Надо сказать, что такая трактовка многое разъясняет. Вероятно, политические причины руководили Наполеоном, когда он составлял известный Восемнадцатый бюллетень, в котором во много раз преуменьшены французские потери и сказано о победе его войска. Витмер также подчеркивает, что французский император не мог знать, что русской армии нечем встретить удар 20-тысячного войска. Этот, наверное, бесконечный спор хотелось бы закончить знаменитой фразой французского императора: «французы при Бородине показали себя достойными победы, но русские стяжали право быть непобедимыми». Бородинское сражение ознаменовало собой кризис французской стратегии решающего генерального сражения. Французам в ходе сражения не удалось уничтожить российскую армию, вынудить капитулировать Россию и продиктовать условия мира. Российские же войска нанесли существенный урон армии противника и смогли сохранить силы для грядущих сражений.
Бородинская битва в романе Л.Н.Толстого "Война и мир"
Картина Бородинского сражения — это картина невероятного подвига русской армии. Этот подвиг изображен во многих произведениях русской литературы.
Даже простое перечисление произведений, где описывается Бородинская битва, заняло бы несколько десятков страниц. Я хочу обратиться к роману - эпопее Л.Н.Толстого "Война и мир". В произведении более 500 лиц. Среди них исторические персонажи - Александр I, Наполеон, Кутузов, Барклай де Толли, Сперанский и др.
Бородинское сражение - это кульминация романа, так как здесь наиболее ярко проявляется главная мысль - "мысль народная", здесь выражены взгляды Толстого на историю, на личность, на его отношение к войне. Бородинское сражение - это точка пересечений судеб главных героев романа. Л. Н. Толстой не мог не написать о Бородинском сражении: его отец в 17 лет поступил на службу и участвовал в боях с Наполеоном, был адъютантом генерал-лейтенанта Андрея Ивановича Горчакова, который командовал отрядом, защищавшим Шевардинский редут. Лев Николаевич побывал на Бородинском поле, так как понял, что для создания живой картины сражения необходимо увидеть место исторической битвы. В окончательном тексте романа Бородинская битва, по замыслу Толстого, должна быть кульминационной.
Из письма жене: "Только бы дал Бог здоровья и спокойствия, а я напишу такое Бородинское сражение, какого ещё не было!"
В романе "Война и мир" Бородинское сражение описывается в 20 главах. В них вошло то, что писатель узнал и увидел, передумал, прочувствовал. Время подтвердило правомерность главного вывода, сделанного великим писателем: "Прямым следствием Бородинского сражения было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по Старой Смоленской дороге, погибель пятисоттысячного нашествия и погибель наполеоновской Франции, на которую в первый раз под Бородином была наложена рука сильнейшего духом противника". Исходя из взглядов Толстого на историю, можно сделать вывод, что писатель намеренно показывает сражение глазами Пьера, чтобы подчеркнуть, что исход боя зависит не от расположения войска, а от того, каков дух войска. Пьер, человек невоенный, воспринимает всё происходящее с психологической точки зрения, он лучше чувствует настроение солдат и офицеров.
Толстой внимательно изучил окрестные села, деревни, реки, монастырь. "Горки - самый высокий пункт", - именно с этого места автор будет описывать Бородинскую позицию, увиденную Пьером, одним из главных героев романа. . "Горки и Семёновская. Старая Можайская дорога. Утица", - вот те места, которые потом увидел Пьер , объезжая русскую позицию с генералом Беннигсеном перед сражением.
Пьер понимает, что воюют солдаты не за награды, а за Отечество, они чувствуют единство всех - от простых солдат до офицеров и главнокомандующего. Потрясают своей нравственной стойкостью защитники батареи генерала Раевского. При общении с русскими солдатами Пьер находит смысл и цель жизни, осознав ложность своих прежних установок. Он вдруг ясно понимает, что народ - носитель лучших человеческих качеств. Пьер задумывается: "Как скинуть с себя всё это лишнее, дьявольское, всё бремя этого внешнего человека?" А ведь было время, когда Пьера привлекал образ Наполеона. С началом Отечественной войны это увлечение проходит, он понимает, что поклоняться деспоту и злодею нельзя.
Война 1812 года возвращает другого героя романа Андрея Болконского к жизни. Он отдаёт себя служению Отчизне, командует полком. Князь Андрей высказывает главную для понимания войны мысль: "Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение".
Он понимает, что речь идет не о какой-то абстрактной земле, а о той земле, где лежат предки, о той земле, на которой живут близкие родные люди: "Французы разорили мой дом и идут разорять Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить".
Здесь опять-таки следует исходить из взглядов Толстого на историю, так как главные любимые герои несут в себе авторскую идею. Князь Андрей, когда-то осуждавший ужасы войны, призывает к жестокой расправе над врагом: "Война так война, а не игрушка". Толстой признает войну освободительную, справедливую, во имя отцов и детей, жен и матерей. Когда хотят разорить твою землю, когда хотят убить тебя, нельзя великодушничать.
Нельзя предугадать, что будет делать неприятель, поэтому искусства полководца, по мнению автора, не существует. Кутузов только соглашался или не соглашался с тем, что ему предлагали, не делал никаких распоряжений. Он понимает, что сражение - это не шахматная игра, где можно просчитать ходы, его заботит другое: ": выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что-то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся со смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сражения не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти". Об этом же перед сражением говорит князь Андрей: "Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиций, ни от вооружения, ни даже от числа:::, а от того чувства, которое есть во мне, в нём, - он указал на Тимохина, - в каждом солдате: Сражение выигрывает тот, кто твёрдо решил его выиграть". Творец истории - народ, и нельзя вмешиваться в ход истории.
Наполеон изображён Толстым как актер, позёр (сцена перед сражением, когда ему преподносят картину, изображающую сына): "он сделал взгляд задумчивой нежности". И как игрок, когда, вернувшись после поездки по линии, говорит: "Шахматы расставлены, игра начнется завтра". Наполеон, которым так восхищались многие, лишён величия. Это самовлюбленный, лицемерный, фальшивый человек, равнодушный к судьбам окружающих. Война для него - игра, а люди - пешки. "Ничтожнейшим орудием истории", "человеком с помраченной совестью" называет его Толстой.
Кутузов же, напротив, естественен (сцена, когда он своей старческой походкой идет поклониться иконе Смоленской Божьей Матери, грузно опускается на колени), прост, а, по мнению Толстого, "нет величия там, где нет простоты, добра и правды". Мы видим проявление мудрости и таланта полководца в поддержке нравственного духа войска. Кутузов жалеет каждого солдата.
Автор показал войну в крови, в слезах, в муках, т. е. без прикрас. В главе 39: "Несколько тысяч человек лежало мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах: На перевязочных пунктах на десятину места трава и земля были пропитаны кровью". Толстой отрицает войну завоевательную, но оправдывает войну освободительную.
Победа, одержанная русской армией в Бородинском сражении, особенная. Что это за победа и как определяет её Толстой?
Была одержана нравственная победа. " Нравственная сила французской армии была истощена. Не та победа, которая определяется подхваченными кусками материи на палках, называемых знаменами, и тем пространством, на котором стояли и стоят войска, - а победа нравственная, та, которая убеждает противника в нравственном превосходстве врага и своём бессилии, была одержана русскими под Бородином".
В романе Л. Н. Толстого «Война и мир» затронуты важные вопросы, интересовавшие в то пора русское общество. Один из них – взгляд на историю. Кто управляет ею? Толстой стремился ответить на тот самый вопрос своим романом.
Итак, какая же сила движет народами? Толстой спорит в «Войне и мире» с распространенной точкой зрения о значимости отдельной исторической личности. Также многие историки считают, что народами движут социальные изменения строя общества. Толстой считает по - иному. Он утверждает, что ход истории определяется более и зависит от совпадения. Каждый человек действует по какой-то внутренней силе, и никому не дано понять это. Более того, если кому-то и удается постичь тайну провидения, то это не исключительная личность, а народная жизнь в целом, которая оказывается наиболее чутким организмом, откликающимся на скрытый смысл исторического движения. Роль великих людей в истории – это умение прислушаться к мнению большинства, к народной жизни.
Л. Н. Толстой создал величайшее творение, по которому можно учить историю войны 1812 года. Создавая тот самый роман, Толстой старался а первую очередь показать истинного победителя, истинного творца истории – народ. Именно простые солдаты, исполненные истинного патриотизма, решают участь сражений, а не гениальные полководцы, более того такие, как Кутузов и Наполеон.
Толстой говорил: «Я старался писать историю народа», Заслуга писателя в том, что народ в романе предстает не как безликая масса. Все герои – это живые люди. Читая роман, ослепительно представляешь себе каждого из героев, пытаешься угадать его мысли, дальнейшие действия,
В изображении Толстого Отечественная битва 1812 года – это битва народная. Изображая военные события, Толстой показывает не блеск побед, не парады, а военные будни, неудачи, поражения и момента наивысшей славы в бою. Он раскрывает внутренний мир рядовых солдат, их индивидуальность, душевную красоту. Они способны к самоусовершенствованию, к нравственным исканиям. Им свойственен самоанализ.
Вспомним поведение героев романа во время Шенграбенского сражения. Настоящие герои для Толстого те, кто винит себя, а не других, в неудачах, кто скромен и честен, в чьей внешности подчеркнуто все негероическое. Это Тушин и Тимохин. Хвастливый Жерков только кажется героем.
Пехотные полки расстроены, послышались крики «Отрезали!» И в этом месте появляется простой ротный командир Тимохин, который, не щадя своей жизни, бросается в самую гущу французов. «Тимохин с таким отчаянным криком бросился на французов и с такой безумною и пьяною решительностью набежал на неприятели, что французы, не успев опомниться, побросали оружие и побежали».
Также замечателен в этом отношении образ Тушина. Это простой и скромный человек, который обращается со своими солдатами не как командир, а как приятель В сражении он не знает страха. Он с небольшой горсткой солдат выполнил свой задолженность, несмотря на то, что прикрытие его батареи куда-то исчезло, и его «батарея не была взята французами только потому, что неприятель не мог предположить дерзости стрельбы четырех, никем не защищенных пушек…» Только получив приказ отступать, Тушин оставил позиции, увозя два уцелевших орудия.
Здесь показан героизм людей, о котором не подозревают ни они сами, ни окружающие их люди. Они меньше всего думают о какой-либо награде. В этом и заключался подлинный героизм народа.
Кроме этого, Толстой показывает неразрывную связь судеб первостепенных героев с жизнью народа, с результатом той борьбы, которую ведет весь русский народ. Так, Пьер, побывав на Бородинском поле, понял все величие простого русского солдата, увидел ту «скрытую теплоту», которая «зажигает патриотические чувства в каждом солдате».
Общие цели Отечественной войны ясны каждому солдату, крестьянину. С пожара под Смоленском родилась народная битва. Под Бородином она дала первый результат. Недаром Бородинское сражение показано как «народная битва». Толстой начинает описание битвы с тех, кто решает участь страны, Бородино было подвигом всего народа. Толстой доказывает, что народ совершил подвиг, что как раз народ является героем.
Автор показывает величие борющегося народа, но также бедствия, тяготы, муки, принесенные каждому человеку войной. Большие убытки понесла русская армия и при отступлении, и при преследовании французов зимой 1812 года. Но народная армия вынесла все тяжкие испытания во имя свободной родины.
Толстой изобразил великий русский народ в переломный момент истории, а тот момент, когда стоял вопрос: быть или не быть русскому государству? На протяжении всего романа автор подчеркивает, что как раз благодаря народу Россия вышла из войны победительницей. Не во имя наград, чинов и славы сражались и умирали русские солдаты.
В этом романе Толстой решил сложную задачу, отвечающую его историческим взглядам: он создал образ целого народа, но при этом ни один человек из народа не стал главным героем романа. На страницах эпопеи народ проявляется лишь тогда, когда речь идет о судьбе всей армии.
Автор описал все этапы войны, начиная с того момента, когда народ начал собирать силы, до той минуты, когда «дубина народной войны» рухнула на голову врага. На каждом этапе войны писатель увидел новый период развития народного сознания: он показал, как зарождалось чувство оскорбления, как созревала месть, как в конце ненависть заменялась презрением и жалостью.
В ходе исторических событий наиболее полно раскрывается национальный характер русского народа. Самое дорогое для автора – это единение людей, которые подчинены единой мысли, единой цели. Поэтому как раз в такие тяжелые годы проявились лучшие черты русского народа.
В романе «Война и мир» представлена подлинная народность. О жизни, о людях, о самих событиях истории писатель судит с позиции всего народа, его интересов. Этот народ и является главным героем данного произведения.
До «Войны и мира» не было в русской литературе произведения, где бы психология целого народа была бы выражена так верно и была бы так близка авторскому взгляду на историю.
Наверное, самой сложной проблемой является вопрос о том, кто победил в Бородинском сражении. Русские исследователи, как правило, считают, что победили войска под командованием Кутузова, а французские историки утверждают, что победа осталась за армией Наполеона.
Ярким выразителем первой версии стал Толстой в своем романе, по этой причине приведем его аргументацию целиком: «Не та победа, которая определяется подхваченными кусками материи на палках, называемых знаменами, и тем пространством, на котором стояли и стоят войска,— а победа нравственная, та, которая убеждает противника в нравственном превосходстве своего врага и в своем бессилии, была одержана русскими под Бородиным». Попробую подвести некоторые итоги. Анализируя данные, представленные в источниках и романе-эпопее Л. Н. Толстого «Война и мир», можно сделать вывод о том, что, безусловно, все исторические описания писателя основаны на довольно широкой источниковой базе, и вряд ли можно говорить об откровенном вымысле художника, как это делали многие критики великого классика. Если даже писатель или художник обращается к прошлому, это является отражением текущего состояния общественного мнения и способом актуализации истории. В ней, видимо, таятся свойства, которые делают такое обращение особенно значительным, независимо от того, ставит ли автор своей целью реалистическое изображение прошлого или же оно служит полем для авторского воображения, безудержных выдумок и буйных фантазий. Не случайно, что многие великие произведения литературы и искусства, так или иначе, апеллировали к истории и стали теми «маяками», которые светят ярче, чем любые проекции в будущее». Однако ряд высказываний, выводов Толстого и сейчас вызывают споры. Это связано, прежде всего, с противоречивостью источниковой базы, и характером большинства привлеченных документов, которые являются источниками личного происхождения. Многие спорные моменты помогает объяснить понимание философии истории, оно позволяет понять, почему великий писатель остановился не тех или иных моментах, эпизодах. Это особенно касается Шевардинского редута, который сначала был частью левого фланга, а затем передовым укреплением, служившим для выяснения направления основного удара французских войск и задержания армии противника до окончания инженерных работ на 2-й позиции. Хотелось бы подчеркнуть, что в данном случае исторические изыскания Толстого подтолкнули историков подробнее заняться исследованием плана сражения и роли Шевардинского редута в Бородинском сражении. Относительно атак на Багратионовы флеши и численности армий до и после сражения нам сложно высказать какое-то определенное мнение. Можно лишь констатировать, что флеши переходили из рук в руки, а наполеоновская армия, скорее всего, превосходила нашу как до, так и после сражения. Последний вывод позволяет нам понять причину и обоснованность как диспозиции русских войск, так и оставления Москвы после совета в Филях.
Л.Н.Толстой писал: «Разногласие мое в описании исторических событий с рассказами историков…не случайное, а неизбежное. Историк и художник… имеют два совершенно различные предмета. Как историк будет неправ, ежели он будет пытаться представить историческое лицо …во всей сложности отношений ко всем сторонам жизни, так и художник не исполнит своего дела, представляя лицо всегда в его значении историческом….Историк обязан иногда, пригибая истину, подводить все действия исторического лица под одну идею, которую он вложил в это лицо. Художник, напротив, старается понять и показать не известного деятеля, а человека. В описании самих событий различия еще резче и существеннее… Итак, задача художника и историка совершенно различна, и разногласие с историком в описании событий и лиц в моей книге не должно поражать читателя».
Но самым трудным является вопрос о победителе в Бородинской битве. Большое значение при ответе на него играют политические факторы, а также патриотические чувства. В последнее время в русской историографии закрепилось мнение о тактической победе Наполеона и стратегической победе русских. Мы должны рассматривать эту проблему и с точки зрения достигнутых целей. Достаточно ясно, что французский император не достиг своей основной цели – разгрома русской армии и подписания выгодного для Франции мира. Цели Кутузова были различны, с одной стороны, он считал, что «настоящий мой предмет есть спасение Москвы самой». С другой стороны, он должен был сохранить армию для дальнейшей борьбы, лишить Наполеона инициативы, укрепить дух армии, выиграть время для собрания сил, которые должны дать отпор неприятелю. С первой целью, Кутузов, к сожалению, не смог справиться, но вторая, быть может, более важная цель, была достигнута путем героизма русских воинов и таланта их главнокомандующего и генералов. Таким образом, Л. Н. Толстой в «Войне и мире» поднимает ряд вопросов касающихся не только героизма русских войск, патриотизма (что достаточно ясно и объективно соответствует жанру эпопее), но важнейших исторических проблем решении которых, безусловно, благодаря особому подходу, в общем, блестяще удалось великому писателю. Закончить рассуждения о необходимости и важности для России этой битвы хотелось бы словами Лермонтова, вдохновившего великого Толстого:
Скажи-ка, дядя, ведь недаром
Москва, спаленная пожаром,
Французу отдана?
Ведь были ж схватки боевые,
Да говорят еще какие,
Недаром помнит вся Россия
Про день Бородина.
Роль русской армии и великого русского полководца Кутузова в Бородинском сражении
Так уж распорядилась жизнь, что России на протяжении всей ее истории приходится бороться с иноземными захватчиками за существование, отстаивать свою независимость Достойное выполнение воинского долга, стойкость, умение побеждать и умирать в строю, если это необходимо ради интересов России, стало неотъемлемой частью характера многих поколений россиян Лев Николаевич Толстой подметил основу мужества русских людей "В русском, настоящем русском солдате никогда не заметите хвастовства, ухарства, желания отуманиться, разгорячиться во время опасности напротив, скромность, простота и способность видеть в опасности совсем другое, чем опасность, составляют отличительные черты его характера."
Понимание своей ответственности за судьбу Отечества всегда было присуще всему российскому народу. Любое нападение на Россию вызывало ответную реакцию россиян. Именно в чувстве ответственности за страну кроется феномен народных ополчений, не раз решавших, быть России как самостоятельному государству или нет. Народное ополчение 1612 года, по сути, спасло Россию от порабощения. А через 200 лет - в Отечественную войну 1812 года - развернувшаяся широкая партизанская война способствовала разгрому Наполеона. Мощный патриотический подъем, единый порыв народа в стремлении отстоять независимость страны сливался с действиями армии, обеспечивая общий успех. Героический Смоленск к 1812 году не забыл традиций предков, защищавших город от поляков в Смутное время 1609-1611 годов. Смоляне, узнав, что армия Багратиона оставляет город, поджигали свои дома со всем имуществом, толпами уходили в сторону Москвы вместе с армией или расходились по окрестным деревням, разнося "горящие угли" народной войны. Понятие "массовый героизм" в условиях народной войны стал нормой жизни, олицетворяя собой несгибаемую решимость отстоять независимость страны.
Духовные силы России всегда были связаны со следующими обстоятельствами. Исторически Россия формировалась как многонациональное государство, объединяя в своих границах множество народов, имеющих свои культуры, верования и традиции. Но характерной особенностью России, в отличие от других многонациональных империй, было отсутствие у русского народа своего комплекса "народа-господина" по отношению к людям других национальностей. Поэтому нельзя даже думать, что Россия была мачехой для нерусских народов. Если в 1612 году по призыву православного казанского митрополита татары (мусульмане) и марийцы (язычники) вливались в ополчение Минина и Пожарского и шли спасать Москву и Россию, то и в 1812 году татарская, башкирская и калмыцкая конница вновь участвовала в спасении Москвы вместе с русскими. Герой войны 1812 года князь Багратион, будучи потомком грузинских царей, никогда не отделял свою любовь к Грузии от любви к России как общему Отечеству. Он не стремился стать русским, он оставался грузином, но и им овладело мощное патриотическое чувство, которым был охвачен весь русский народ.
Поэтому можно с полным правом говорить о процессе межнационального, межкультурного синтеза, обмене ценностей культур в рамках Российской империи. И в этом не было ничего противоестественного, ведь длительное сосуществование народов неизбежно этому способствовало. Поэтому одним из источников внутренней силы России была национальная терпимость народов, ее населяющих, и, прежде всего, русского народа.
Русский патриотизм, отличающийся безусловной верностью государству, по нашему мнению, стал результатом особого морально-политического, нравственного и религиозного воспитания россиян. Государство всегда искало поддержку у церкви, а церковь у государства. В сознании народа монарх являлся "помазанником Божиим", которому Бог дал право управлять рабами его в земной жизни. Поэтому религиозное чувство народа сливалось с патриотическим, и защита государства ассоциировалась и с защитой веры.
Когда шла подготовка русской армии к Бородинскому сражению, моральный дух войск, по мнению солдат, поддерживал чудотворный образ иконы Смоленской Богоматери, вывезенный солдатами из Смоленска и с тех пор находившийся при армии. Верили, что Богоматерь придает защитникам Москвы и России сил в борьбе с коварным противником. Поэтому религиозное мироощущение народа, воспитанного на традициях православия, не стоит недооценивать как фактор, в немалой степени способствовавший росту патриотических настроений.
Таким образом, духовная и нравственная сила России базировалась на патриотизме народа, его верности своей вере и государству, Отечеству, интернационализме, национальной терпимости, героизме и мужестве людей, убежденных в правоте своего дела и готовых ради спасения России отдать свою жизнь. "Загадка русской души" в том и состоит, что россияне ощущают национальное единство своей страны, всегда готовы прийти ей на помощь.
Немецкий канцлер Бисмарк как-то предостерег сторонников нападения на Россию: "Об этом можно было бы спорить в том случае, если бы такая война действительно могла привести к тому, что Россия была бы разгромлена. Но подобный результат даже и после самых блестящих побед лежит вне всякого вероятия. Даже самый благоприятный исход войны никогда не приведет к разложению основной силы России, которая зиждется на миллионах собственно русских. . . Эти последние, даже если их расчленить международными трактатами, также быстро вновь соединятся друг с другом, как частицы разрезаемого кусочка ртути. Это неразрушимое государство русской нации. . ." Именно осознание россиянами себя как частичек единой державы и обусловило специфику русского национального характера, жертвенного по сути и помогающего народу перенести все тяготы ради одной цели - благополучия Отечества.
Эти черты национального характера в полной мере отразились в том беспримерном мужестве и героизме, которые были проявлены защитниками Отечества на Бородинском поле. Бородинское сражение стало одним из самых героических и драматических моментов истории нашей страны, поскольку в нем решалась судьба Москвы и России. Важность этой битвы в полной мере осознавалась противоборствующими сторонами. В письме к графу Ростопчину Кутузов сообщает, что "не решен еще вопрос, что важнее - потерять ли армию или потерять Москву. По моему мнению, с потерей Москвы соединена потеря России." Поэтому для Кутузова защита Москвы представлялась необходимой при любых обстоятельствах.
Известна и фраза Наполеона: "Если я возьму Киев, я возьму Россию за ноги, если я овладею Петербургом, я возьму ее за голову, заняв Москву, я поражу ее в сердце. . ." За этими словами Наполеона скрывалась его цель в едином генеральном сражении разгромить русскую армию, чего ему не удавалось с самого начала войны по причине умелого отступления русской армии в глубь страны.
Почему же Москве придавалось такое большое значение? Дело в том, что для россиян "белокаменная" и златоглавая Москва была не только древней столицей, но и символом веры, величия и независимости. Именно Москве выпала роль в сложнейших исторических условиях стать центром объединения русских земель, которое привело к созданию централизованного государства. Наполеон прекрасно понимал, что сердцем страны и народного духа была Москва "со своими старинными церквами, с росписями, с иконостасным богатством, со старинными библиотеками с манускриптами, летописями, книгами, со своей живописью и произведениями декоративного и прикладного искусства, со своими легендами, сказаниями, преданиями, молвой, духом, со своим материальным богатством, со своими старинными ансамблями, со своими названиями и признаками и со всем прочим, чего нельзя было измерить ни гирями, ни аршинами, ни золотниками, ни штуками, но что составляло и составляет душу и сердце всякого русского и что так до слез было и есть дорого ему, и не только ему, но и не так давно обрусевшему инородцу. . . Все народы России видели в ней свою матушку. . .
Наполеону гораздо удобнее было взять Петербург и навязать кабальный для России мир, но этим не достигалась бы тайная цель его похода . . , вот почему он пошел на Москву . . . , которую мечтал уничтожить, а кремль взорвать, чтобы не осталось и памяти о русской государственности, символом которой был Кремль, как не осталось бы свидетеля бесконечных поражений международного зла, пытавшегося "раздавить" Русь во все времена, проламывая ее рубежи то с Востока, то с Запада, то аварами, то печенегами, то монголами, то поляками, то шведами, а то и французами, с двадцатью при них нациями. . .
Поэтому для Наполеона "поразить" Россию в сердце" означало сломить гордый дух народа, сломить сопротивление, которое оказывалось завоевателям всем народом с момента начала Отечественной войны, а добившись этого, заставить покориться.
Наполеон за два года до нападения на Россию по книгам изучал историю России, чтобы понять русских, их национальный характер, и понял, что для россиян значит Москва.
Защитить Москву - значило и всю Россию. Патриотический подъем накануне Бородинской битвы охватил все слои русского общества, широкие массы крестьян, дворянское сословие, что убедительно показал великий Александр Пушкин в небольшой повести "Рославлев". Для Багратиона, Раевского, Платова, Коновницына и всей плеяды блестящих генералов - патриотов Родины, выдвинувшихся в Отечественную войну, главным образом было осознание того, что в службе России - честь, что помимо славы и наград есть нечто большее, а именно, любовь к своей стране, что великое счастье состоит в том, чтобы отдать России свои силы, энергию, а если понадобится, и жизнь, ради благополучия Отечества. Честь и патриотизм -это те силы, которые заставляют человека идти вперед, к победе, несмотря на все преграды.
По словам академика Евгения Тарле, "во всемирной истории очень мало битв, которые могли бы быть сопоставлены с Бородинским боем и по неслыханному до той поры кровопролитию, и по ожесточенности, и по огромным последствиям."
Русская армия накануне Бородинского сражения составляла около 112 тысяч человек при 640 орудиях, а армия Наполеона -130 тысяч человек и 587 орудий. Численное превосходство французов в известной мере сглаживалось превосходством русских в артиллерии.
Перед началом сражения Наполеон произнес речь, воодушевляя своих солдат надеждами на победу, занятие Москвы, богатую добычу, хорошие квартиры, славный мир и на скорое возвращение во Францию. Кутузов тоже объехал войска и говорил с солдатами просто, языком, доходящим до глубины души, напоминая, что они будут защищать землю родную, должны служить верой и правдой России до последней капли крови.
С пяти часов утра самый яростный бой завязался на левом фланге русской армии, где у деревни Семеновской стоял Багратион. Наполеон направил сюда огромные силы - войска Даву, Мюрата и Нея, которому был подчинен корпус генерала Жюно. Французы выдвинули против Багратионовых флешей 150 орудий и начали обстрел. После длительной артиллерийской подготовки Ней, Даву и Мюрат с огромными силами (один Мюрат бросил на флеши три кавалерийских корпуса) обрушились на левый фланг русской армии. Натиск был столь силен, что дивизия генерала Воронцова была истреблена почти полностью, но не сдвинулась с места.
Затем французы налетели на дивизию Неверовского. Она сопротивлялась отчаянно и батальоны Неверовского не раз бросались в штыковой бой против громадной массы французов. Несмотря на неравенство в силах, французам долго не удавалось сломить левый фланг - русские стояли насмерть. Погибая тысячами, они сдерживали атаки, нанося врагу чувствительные потери. Наполеон, видя это, направил на Багратионовы флеши 400 орудий, т.е. больше двух третей всей своей артиллерии. Велено было идти на общий штурм флешей.
Закипел кровопролитнейший бой. В нем смертельное ранение получил генерал Багратион. О его мужестве написал очевидец Федор Глинка: "Лицо, осмугленное порохом, бледно, но спокойно. Ему хочется разгадать судьбу сражения. . ." Весть о смерти Багратиона разнеслась по левому флангу. Его, раненого, унесли в самый критический момент битвы. "Душа как будто отлетела от всего левого фланга после гибели этого человека," - говорили очевидцы. Наполеон, неся огромные потери, не хотел отступать, твердо решив прорвать русское построение слева, а потом направить все усилия на центр. В конце концов левый фланг был сломлен. Сломлен, но не отступил. Те 400 орудии, которые громили флеши, Наполеон повернул в сторону батареи Раевского, расположенной в центре позиций. Раненые солдаты до последней возможности терпели муки и не уходили из строя, не слушали офицеров, которые отправляли их в лазарет. И командный состав ничуть не уступал солдатам в этот день.
Принц Евгений Вюртембергский, находившийся в русской армии в день Бородина, передает поразивший его случай: генерал Милорадович приказал своему адъютанту Бибикову отыскать в разгаре битвы Евгения Вюртембергского и передать, чтобы Евгений ехал к Милорадовичу. Но артиллерийский грохот был ужасающий, не то что ружейный, пушечный выстрел не был слышен в оглушительном громе сражения.
Бибиков не мог прокричать Евгению то, что было велено, и он поднял руку, показывая, где находился Милорадович. В этот момент ядро оторвало у него руку. Бибиков, падая с лошади, поднял другую" руку и показал снова, куда только что показывал.
Борьба разгорелась за батарею Раевского, стоявшей между правым и левым флангом. Генерал Бонаши штурмом овладел батареей, но был тут же выбит русскими. Батарея много раз переходила из рук в руки. Начальник штаба 6-го корпуса Монахтин получил две раны штыком и успел еще крикнуть солдатам перед очередным натиском французов, указывая на батарею: "Ребята, представьте себе, что это - Россия, и отстаивайте ее грудью!" Генерал Ермолов выбил дивизию Брусье с батареи Раевского и от подступов к ней. Но Наполеон приказал во что бы то ни стало вновь захватить батарею. Страшный артиллерийский огонь косил русские войска. Ядра рыли землю, сметая людей, лошадей, орудия. Разрывные гранаты выбивали до десятка человек каждая. А одновременно уже не только с бывших Багратионовых флешей, но и с правого фланга французская артиллерия била по батарее Раевского и по отходившим от нее русским войскам.
Никогда до этого дня русские солдаты и командный состав не проявляли такого пренебрежения к опасности и смерти. Барклай де Толли поехал вперед, к месту, где страшнее всего был огонь, и остановился там. Солдаты бросились вперед, не ожидая приказа командующего. Из старинных документов известно, что и наши земляки принимали участие в этом сражении.
В 1812 году из села Першинского Шадринского уезда, например, были призваны в солдаты Зырянов Матвей, Казаков Матвей, Кокорин Михаил, Мальцев Сергей, Пауесовы Емельян и Тихон, Помазкин Савва, Шадрин Михаил, Ярушников Ефим. Они были зачислены в состав Екатеринбургского полка, который входил в 4-ый пехотный корпус первой армии, командовал которой Барклай де Толли. Никто из них не вернулся с той кровавой битвы.
Стремление Наполеона расстроить артиллерийским огнем ряды русской армии и обратить ее в бегство не удалось. Русские отодвигались в полном порядке. Сразу после отбития налета Платова и Уварова Наполеон велел вице-королю Евгению Богарне и части кавалерии Мюрата любой ценой взять батарею Раевского. Последовала атака, встреченная отчаянным сопротивлением русских. Раненые солдаты не уходили из строя, ожесточение с обеих сторон было неистовое.
В начале четвертого часа русские защитники батареи на три четверти были разбиты. Батарея осталась за французами. Но русские не покинули поля боя. Основанная на показаниях солдат и офицеров "История лейб-гвардии Московского полка" говорит следующее: "Трудно себе представить ожесточение обеих сторон в Бородинском сражении. Многие из сражавшихся побросали свое оружие, сцеплялись друг с другом, раздирали друг другу рты, душили один другого в тесных объятиях и вместе падали мертвыми. Кавалерия скакала по трупам, как по бревенчатой мостовой. Многие батальоны так перемешались между собой, что в общей свалке нельзя было различить неприятеля от своих. Чугун и железо отказывались служить мщению людей; раскаленные пушки не могли выдерживать действия пороха и лопались с треском, поражая заряжавших их артиллеристов; ядра, с визгом ударяясь о землю, выбрасывали вверх кусты и взрывали поля, как плугом. Пороховые, ящики взлетали на воздух. Крики командиров и вопли отчаяния на десяти разных языках заглушались пальбой и барабанным боем. Более нежели из тысячи пушек с обеих сторон сверкало пламя и гремел оглушительный гром, от которого дрожала земля на несколько верст. Батареи и укрепления переходили из рук в руки.
Ужасное зрелище представляло поле битвы. Над левым крылом нашей армии висло густое черное облако от дыма, смешавшегося с парами крови, оно совершенно затмило свет. Солнце покрылось кровавой пеленой, перед центром пылало Бородино, облитое огнем, а правый фланг был ярко освещен лучами солнца. В одно и то же время взорам представлялись день, вечер и ночь."
До вечера с обеих сторон гремела артиллерия и продолжалось кровопролитие. "Что русские?" - спросил Наполеон. -"Стоят на месте, ваше величество." - "Усильте огонь, им, значит, еще хочется, - распорядился император. - Дайте им еще!"
К концу дня Наполеон стал угрюм и неразговорчив. Ни взятие флешей, ни батареи Раевского не могло развеять его мрачного настроения. Он видел, что обратить русских в бегство не удалось, они продолжают стоять, отбивая яростные атаки французов.
Русские своей стойкостью, мужеством и героизмом поражали французов. "Они не испускали ни одного стона, - пишет граф Сюгер, входивший в свиту Наполеона, - может быть, вдали от своих они меньше рассчитывали на милосердие. Но истинно то, что они оказались более твердыми в перенесении боли, чем французы."
Сам Наполеон, незадолго до своей смерти на острове Святой Елены, признался, что "самое страшное из всех моих сражений - это то, которое я дал под Москвой. Французы в нем показали себя достойными одержать победу, а русские оказались достойными быть непобедимыми."
Наполеону, несмотря на те тяжкие потери, которые понесла русская армия - 58 тысяч человек убитых и тяжелораненых, не удалось сломить дух защитников Отечества. Русская армия осталась на поле битвы, тогда как Наполеон отвел свои войска на прежние позиции. По неписаным правилам войны того времени армия, первой покинувшая поле сражения, считалась побежденной.
О поражении русской армии заговорили только после оставления Москвы. Историк Тарле, несмотря на это, заметил, что "Наполеон уничтожил в этом бою почти половину русской армии и спустя несколько дней вошел в Москву, и, несмотря на это, он не только не сломил дух уцелевшей части русского войска, но не устрашил и русского народа, который именно после Бородина и после гибели Москвы усилил яростное сопротивление неприятелю".
Русская армия отступала от Бородинского поля в полном порядке и ни тени упадка не было в войсках. Наоборот, ненависть и жажда мщения были господствующим настроением, которое стало еще сильнее, чем до Бородина.
Лев Толстой в своей эпопее "Война и мир" говорит о том, что Бородино оказалось в конечном итоге великой моральной победой русского народа: "Бородинское сражение было первое, которого не выиграл Наполеон. . . Не один Наполеон испытывал то похожее на сновидение чувство, что страшный размах руки падает бессильно, но все генералы, все участвовавшие и не участвовавшие солдаты французской армии, после всех опытов прежних сражений (где после вдесятеро меньших усилий неприятель бежал), испытывали одинаковое чувство ужаса перед тем врагом, который, потеряв половину войска, стоял так же грозно в конце, как и в начале сражения. Нравственная сила французской, атакующей армии была истощена. Французское нашествие, как разъяренный зверь, получивший в своем разбеге смертельную рану, чувствовало свою гибель: но оно не могло остановиться, так же как и не могло не отклониться вдвое слабейшее русское войско. После данного толчка французское войско могло докатиться до Москвы, но там без новых усилий со стороны русского войска, оно должно было погибнуть, истекая кровью от смертельной, нанесенной при Бородине раны.
Прямым следствием Бородинского сражения было. . . бегство Наполеона из Москвы, возвращение по старой Смоленской дороге, погибель . . . нашествия и погибель наполеоновской Франции, на которую в первый раз под Бородиным была наложена рука сильнейшего духом противника".
Рассуждая о Бородинском сражении и Отечественной войне 1812 года в целом, невозможно обойти вопрос о роли масс и отдельной великой личности в истории, каковой, вне всякого сомнения, являлся Михаил Илларионович Кутузов . Его величие видится нам, во-первых, полководческим дарованием, во-вторых, качествами сильного государственного деятеля и, в-третьих, тем, что в войне 1812 года Кутузов выступает как общенациональный лидер, за которым идут армия и народ в целом.
Русский народ выдвинул из своей среды немало великих полководцев, вошедших в историю России как национальные герои, и среди них генерал-фельдмаршал Кутузов. По словам Виссариона Белинского, "этот человек есть не частое явление, а один из выразителей нравственного могущества своего народа, не Михаил и не Ларионович, а просто Кутузов - имя символическое, из собственного сделавшееся нарицательным."
С особой силой военное дарование Кутузова проявилось в ходе Отечественной войны 1812 года. Приняв армию в самый сложный момент войны, Кутузову удалось развить русское военное искусство, добиться крупных успехов, главным из которых стал разгром Великой армии Наполеона. По мнению английского военного историка Роджера Паркинсона, Кутузов -легендарный национальный герой России, обладавший уникальными способностями, что выражалось в избрании им таких стратегических концепций во время войны, которые завершались эффективными и катастрофическими для противника ударами. "Наполеон, - по словам Паркинсона, - не мог соперничать с Кутузовым в стратегическом предвидении и при претворении в практику своих стратегических концепций. Никто другой не сыграл большей роли в крушении Наполеона, чем Кутузов."
Как полководец, Кутузов проявил себя в Бородинском сражении и Отечественной войне в целом, как искусный тактик и стратег, мастер неожиданных, нестандартных ходов, человек большой силы воли, непоколебимый в своих решениях, осмотрительный, осторожный, спокойный, но в нужный момент решительный. Эти его качества, превосходное знание войск и всех деталей военного дела оказались решающим фактором успеха борьбы русской армии с Наполеоном.
Если Наполеон в ходе войны придерживался тактики "единого генерального сражения", в котором одерживается победа над противником и тем самым достигается победа и в войне, то Кутузов выдвинул концепцию системы сражений. По его мнению, в новых исторических условиях войну нельзя выиграть одним генеральным сражением Эта мысль и легла в основу стратегического замысла Кутузова.
Не случайно после битвы Наполеон сказал: "Из пятидесяти сражений мною данных, в битве под Москвой выказано наиболее доблести и одержан наименьший успех." Наполеон, обладая численным превосходством, не смог одержать победу, а это свидетельствовало о несостоятельности наполеоновской стратегии "единого генерального сражения", заняв после Бородина Москву, Наполеон войну не выиграл, тогда как русское военное искусство, одним из лучших выразителей которого стал Кутузов, опираясь на учет множества долговременных факторов войны, предполагало сочетание всех возможных ресурсов ее ведения системно.
Разгром Великой армии на просторах России показал тактическую и стратегическую победу Кутузова над Наполеоном.
Величие Кутузова как Гражданина и патриота состоит в том, что он, став лидером общенационального масштаба, возглавившим борьбу с нашествием, верил в силы народа, его мужество и патриотизм, верил, что армия и народ перенесут все тяготы, которые выпадут на их долю ради победы над врагом и независимости Отечества: "Я счастлив, предводительствуя русским! Но какой полководец не поражал врагов, подобно мне, с сим мужественным народом! Благодарите бога, что вы русские; гордитесь сим преимуществом и знайте, - чтоб быть храбрым и быть победителем, довольно быть только русским."
Будучи глубоко русским человеком, мысля не догматически, Кутузов как никто другой понял справедливый, освободительный и всенародный характер Отечественной войны. Поэтому он всемерно содействовал развертыванию ополчений, партизанского движения, что не укладывалось ни в какие схемы европейских военных теоретиков и полководцев.
Как талантливый стратег, Кутузов умело использовал в борьбе с Наполеоном силы народа. Не случайно поэтому французский император в одном из посланий Александру I жаловался, что русские воюют "не по правилам". Результатом такой "неправильной" войны стало то, что, говоря словами Льва Толстого, "дубина народной войны поднялась со всею своею грозною и величественною силою и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупою простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие."
Высоко оценивая патриотизм армии и народа в Отечественной войне, Кутузов писал: "Если Россы всегда будут сражаться за веру своих прародителей и честь народную, то Слава будет вечным их спутником, и горе злодею, покусившемуся на хранимую Богом святую Русь." Отмечая храбрость и героизм русских воинов, проявленный в Бородинском сражении, Кутузов писал: "Не пройдут и не умолкнут содеянные, . . . громкие дела и подвиги ваши: потомство сохранит их в памяти своей. Вы кровию своею спасли Отечество . . ." После Бородинского сражения и сдачи Москвы французам заслуга Кутузова не состояла в каком-нибудь гениальном, как это называют, стратегическом манёвре, а в том, что он один понимал значение совершавшегося события. Он один понимал уже тогда значение бездействия французской армии, он один продолжал утверждать, что Бородинское сражение была победа; он один – тот, который, казалось бы, по своему положению главнокомандующего, должен был быть вызываем к наступлению, - он один все силы свои употреблял на то, чтобы удержать русскую армию от бесполезных сражений.
Народ и армия платили Кутузову ответной любовью. Единение полководца со своим народом, военный гений Кутузова в соединении с героизмом россиян и стали главными факторами победы над Наполеоном. Величие Кутузова как полководца и государственного деятеля, верящего в народ и победу, в наибольшей степени проявилось 13 сентября на заседании Военного совета в Филях. Не спросив согласия Александра I, Кутузов взял на себя всю полноту ответственности за оставление Москвы. Такое решение свидетельствует о проявлении Кутузовым гражданского мужества, вполне сопоставимого с его победами на полях сражений, и одновременно о даре предвидения Кутузова, который понял, что оставлением Москвы война еще не проиграна, и что бесчинства французов в Москве будут способствовать только усилению патриотического подъема. Конечно, оставление Москвы далось Кутузову нелегко. Оно стало для него тяжелым моральным выбором, результатом мучительных размышлений: "Тягостно мне было оставлять Москву, но и дать сражение находил я, в случае неудачи, неразлучным, может быть, с окончанием кампании, - почему предпочел оставить ее. . ." Реалистично оценив потери русской армии в Бородинском сражении, Кутузов принял единственно верное решение: ценой оставления Москвы спасти оставшуюся часть русской армии. Несмотря на этот тяжелый, но вынужденный шаг, русская армия, по словам Е.В. Тарле, ". . . не чувствовала и не признавала себя побежденной, как не чувствовал и не признавал этого и ее полководец. Он видел то, чего никакие Винценгероде, Клаузевицы и Жомини видеть и понять не могли: Бородино окажется в конечном счете великой русской победой. Не чувствовал себя побежденным и русский народ, в его памяти Бородино осталось не как поражение, а как доказательство, что он и в прошлом умел отстоять свою национальную независимость от самых страшных нападений, умеет это делать в настоящем и сумеет это сделать и в будущем."
И действительно, побежденным бывает только тот, кто чувствует и признает себя побежденным. Кутузов себя таковым не чувствовал. За заслуги, оказанные им Отечеству, его имя сопоставимо с именем князя Пожарского, а за военное дарование и победы на полях сражений - с именем его учителя Суворова. Поэтому роль в истории отдельной выдающейся личности в переломные моменты бывает более значительной, чем принято думать, что прекрасно видно на примере деятельности генерал-фельдмаршала Кутузова.
Французский историк М. Блок в книге "Аналогия истории или ремесло историка" сформулировал очень интересную, на наш взгляд, идею об органической взаимообусловленности и взаимозависимости прошлого людей, общества, страны с их настоящим и будущем. Опираясь на эту идею, можно с полным основанием говорить о том, что слава Кутузова, его полководческое искусство выдержали испытание временем и даже более того - получили развитие в веке двадцатом, в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов и в послевоенное время. В исторической науке дана высокая оценка заслуг Кутузова перед Россией и ее народом, а также примененного им стратегического опыта организации и ведения активной обороны, имевшей огромное значение в условиях начального этапа Великой Отечественной войны, крайне неблагоприятного для Красной Армии.
Многие положения военной науки, высказанные великим полководцем, не потеряли своей актуальности. Преемственность в области военного искусства не в виде механического перенесения военного наследия Кутузова в рамки современных условий, не в конкретно-исторических формах, а в принципах, методах действий, которые непрерывно совершенствуются. То, что через целое столетие стратегические и тактические принципы Кутузова применялись в более масштабных и грандиозных, чем прежде, сражениях Великой Отечественной войны - свидетельство их большой практической ценности.
В истории нашей страны немало героических страниц, свидетельствующих о мужестве защитников Отечества. Во все времена различного рода агрессоры, посягавшие на свободу и независимость России, наталкивались на силу народного духа и патриотизма и в конечном итоге всегда оказывались побежденными.
Волею судьбы Бородинское поле через сто тридцать лет, в годы Великой Отечественной войны еще раз стало свидетелем и участником смертельной схватки россиян с очередным, крайне жестоким и сильным агрессором - фашистскими захватчиками. Интересно, что в ней приняли участие вместе с немцами подразделения французов. Немецкий маршал фон Блок обратился к ним перед сражением на Бородино со словами: "Солдаты Франции, вместе с нашими победоносными войсками вы войдете в Москву и повторите подвиг своих предков." Об одном забыл сказать незадачливый маршал, что поход Наполеона в Россию закончился взятием русскими Парижа. История повторилась. Советские солдаты водрузили знамя Победы над Берлином.
Сражаться на Бородинском поле выпала судьба сибирякам. И сегодня мы, сибиряки, гордимся подвигами наших предков. В войне 1812 г. впервые прославились своими невиданными мужеством и стойкостью сибирские полки. Перед войной была сформирована 12-я Сибирская дивизия численностью в 17 343 солдата, состоявшая в основном из рекрутов-сибиряков. Когда началась война, из Сибири было выведено 7 регулярных полков и 2 артиллерийские роты, в том числе 94-й пехотный Енисейский полк. Всего в составе русской сибирские пехотные и кавалерийские части насчитывали 27 000 человек. В Бородинском сражении Сибирские полки стяжали неувядаемую славу. Доблестная 24-я пехотная дивизия сибиряков героически оборонявшая Смоленск, практически полностью смертью храбрых пала на Бородинском поле, защищая батарею генерала Раевского. 24-й дивизией сибиряков, командовал генерал-майор Пётр Гаврилович Лихачёв, кавалер ордена Св. Великомученика и Победоносца Георгия 4-й степени. В Бородинском сражении, будучи больным (из-за сильных болей в ногах он не мог ходить), он руководил сибиряками сидя на походном стуле в переднем углу редута под градом пуль, ядер и гранат. Вокруг него беспрестанно падали убитые и раненые, но он мужественно ободрял своих молодцов: «Смелей, ребята! – говорил он. – Помните, мы дерёмся за Москву!» Во главе солдат с обнажённой шпагой в критическую минуту он бросился в атаку. Раненый, исколотый штыками и повергнутый на землю прикладами, еле живой он был взят в плен и представлен Наполеону… Генерал Лаптев лично вёл Ширванский полк 24-й дивизии в атаку на занятую французскую батарею и три раза сибиряки при барабанном бое пробивали штыками и прикладами себе дорогу сквозь многочисленную французскую конницу. Командир 3-го кавалерийского корпуса генерал-майор Крейц получил в бою шесть ран, дважды под ним убивали коня… Генерал-майор Понсет, искалеченный в предыдущих боях, стоял перед своей бригадой на костылях и говорил, что умрёт, но не отойдёт ни на шаг За батарею Раевского сражался и Томский пехотный полк, выдержав наиболее ожесточённые атаки противника. Тобольский пехотный полк, построившись в каре, выдержал и отбил шесть атак неприятельской кавалерии, задержав на фланге до ночи продвижение французской конницы. Всего в бсражении 26 августа 1812 г. Томский и Тобольский полки потеряли более половины личного состава. Сибирский и Иркутский драгунские полки принимали участие в кавалерийской схватке, развернувшейся за ключевую позицию Бородинского поля – Курганную батарею. То была, по словам Барклая де Толли, «кавалерийская битва из числа упорнейших, когда-либо случавшихся». К вечеру в Сибирском драгунском полку осталось лишь 125 рядовых и три офицера. 95-й Красноярский полк, отбивая атаки Морана и Брусье, потерял 20 офицеров и 712 нижних чина. В своих мемуорах впоследствии Н.Н. Муравьев вспоминал: «Я ехал по полю сражения мимо небольшого отряда Иркутских драгун. Всего их было не более 50 человек на коне, но они неподвижно стояли во фрунте с обнаженными палашами под сильным огнем, имея впереди себя только одного обер-офицера. Я спросил у офицера, какая это команда?» Иркутский драгунский полк, - отвечал он, - а я поручик такой-то, начальник полка, потому что все офицеры перебиты, и кроме меня никого не осталось». После сего драгуны сии участвовали еще в общей атаке. Можно судить, сколько их под вечер осталось». Великая Отечественная война подтвердила победную и тактическую преемственность стратегии Кутузова. И поле славы наших предков доказало, что для россиян оно значит куда больше, чем просто географическое название. Командиры и бойцы 32-ой сибирской стрелковой дивизии полковника В.И. Полосухина, сражавшиеся на знаменитом поле, сумели вписать новые страницы в героическую летопись российской истории, они ощущали незримую духовную связь с защитниками Отечества 1812 года. Бородинское поле и в наши дни своими памятниками напоминает нам о мужестве сибиряков. В разных его местах стоят памятники 19-му егерскому полку, 24-й дивизии Лихачева, Сибирскому гренадерскому полку генерала Бахметьева. Известный советский военачальник генерал армии Дмитрий Лелюшенко, командовавший в 1941 году 5-й армией, чьи позиции проходили через Бородинское поле, писал в своих воспоминаниях: "Да, война теперь не та, что раньше: 1941-й год не 1812-й. Но неизменными остались мужество, выдержка, верность своему делу. И солдат наш был в этом смысле достойным наследником тех гренадеров, которые удивили своей стойкостью Европу." Советское Верховное Главнокомандование при разработке крупнейших операций Великой Отечественной войны присваивало им кодовые названия по имени великих русских полководцев: "Румянцев", "Кутузов", "Багратион". Указом Президиума Верховного Совета СССР в июле 1942 года был учрежден военный орден Кутузова двух степеней, которым награждались генералы и офицеры Советской Армии за тщательно разработанные и проведенные операции с нанесением тяжелых потерь противнику и сохранением боеспособности своих войск. Обращаясь к воинам, выбившим противника из города Бунцлау, командующий 3-й гвардейской танковой армией Павел Рыбалко говорил: "Мы с вами идем дорогами ратной славы наших предков. Вдумайтесь в это, друзья! Как сто тридцать лет назад шумят русские знамена в центре Европы. Мы пронесли их на Герлиц, Дрезден, Лейпциг, Берлин. Пронесли как символ свободы, по которой истосковались народы всей Европы. Будем же достойны своей великой исторической миссии, правнуки Кутузова". Я считаю, что сегодня ощущать себя гражданином страны, в которой живешь, - это значит чувствовать свою сопричастность к великим свершениям и героическим подвигам нашего народа, гордиться своей страной и ее историей. В настоящее время жизненно необходимо пробуждение национального самосознания, одним из средств для чего и выступает изучение истории Отечества, ее героических страниц, национальной культуры. Знание истории своей страны - это тот фундамент, на котором должно базироваться формирование личности каждого россиянина. Я уверена, что у народа, не знающего своей истории и предавшего забвению истоки своей духовной сущности, нет будущего. Народ жив только тогда, когда через память людей ощущает свою связь с прошлым, с предыдущими поколениями соотечественников. Главное в наше время - сохранить наш национальный характер, не забыть свое прошлое, его героические страницы.
Заключение
Сегодня Бородино знает весь мир. Это название небольшой деревни, находящейся неподалёку от Москвы, на старой Смоленской дороге, стало символом побед. Здесь «великая армия» французов разбилась о несокрушимую армию России, и потому Наполеон вправе был сказать: «Битва на Москве-реке была одной из тех битв, где проявлены наибольшие достоинства и достигнуты наименьшие результаты». А Кутузов оценил Бородинское сражение по-иному: «Сей день пребудет вечным памятником мужества и отличной храбрости российских воинов, где вся пехота, кавалерия и артиллерия дрались отчаянно. Желание всякого было умереть на месте и не уступить неприятелю». Я считаю, что это является ответом на вопрос: "Кто же победил в Бородинском сражении?"
На Бородинском поле впервые с особой силой выявилась несостоятельность наполеоновской теории достижения победы в одном генеральном сражении, которая стала своего рода «рецептом победы». Конечно, в генеральном сражении с малочисленными, в большинстве наемными западноевропейскими армиями Наполеон часто добивался крупных побед.
После же Бородина он вынужден был признать, что из пятидесяти данных им сражений в битве под Москвой его войска проявили наибольшую доблесть и добились наименьшего успеха. Русские, по словам Наполеона, стяжали право быть непобедимыми.
При оценке Бородинского сражения следует подчеркнуть, по крайней мере, три главных результата. Во-первых, наполеоновской армии не удалось сломить сопротивление русских, разгромить их и открыть себе свободный путь к Москве. Во-вторых, русская армия вывела из строя почти половину войск противника. И, наконец, в-третьих, на Бородинском поле французская армия понесла невосполнимый моральный ущерб, в то время как у русских войск возросла уверенность в победе.
Войска, руководимые Кутузовым М.И. и его прославленными сподвижниками, сплоченные сознанием своего долга и преисполненные горячей любви к Отечеству, показали замечательные образцы искусного маневра на поле боя, стойкости и активности. Они дали блестящий пример взаимодействия родов войск и взаимной выручки. Русские воины, показали в сражении высокие моральные и боевые качества, проявив непоколебимую стойкость и упорство, отвагу и мужество. Мне хочется отметить, что в эту славную страницу внесли свой вклад и наши сибиряки. И мы гордимся нашими предками. На Бородинском поле плечом к плечу стояли солдаты, офицеры и генералы российской армии, сплотившей в своих рядах русских и украинцев, белорусов и грузин, татар и немцев, объединенных сознанием общего долга и любовью к своему Отечеству. И потому поровну крови и доблести, мужества и самоотверженности положили на весы победы офицеры и генералы: русский Денис Давыдов, грузин Петр Багратион, немец Александр Фигнер, татарин Николай Кудашев и турок Александр Кутайсов, России верные сыны.
История сохранила нам и имена героев Бородина, солдат и унтер-офицеров – кавалеров военного ордена Георгия Ефрема Митюхина, Яна Маца, Сидора Шило, Петра Милешко, Тараса Харченко, Игната Филонова и многих иных. Это и был российский народ – многоликий, многоязыкий, разный, соединенный в едином государстве общей судьбой, столь же единой, как и государство. Это был подлинный патриотизм самой высокой пробы и величайшей чистоты. Народ-патриот выступил на поле Бородина подлинным творцом истории и убедительно доказал и себе самому, и всему миру, что нет на земле большей силы, чем народные массы, сплоченные народными вождями для достижения величественной, понятной и близкой их сердцу цели. Я считаю, что главный результат Бородинской битвы состоял в том, что она не позволила Наполеону одолеть русских в генеральном сражении. Бородино явилось моральной и политической победой русских: боевой потенциал русской армии был сохранен, наполеоновской – значительно ослаблен. Это был крах наполеоновского стратегического замысла, за которым последовало и поражение в Отечественной войне 1812 года .
Список литературы :
- А. И. Михайловский-Данилевский, Описание Отечественной войны 1812 года, СПб. 1843., гл. X
- M. Богданович, История Отечественной войны 1812 года, по достоверным источникам, Т. II. СПб., 1859, гл. XXII
- Французская историография Бородинского сражения, статья В. Н. Земцова, Отечественная история, № 6, 2002 г..
- Герои 1812 года. Серия ЖЗЛ, вып. № 680. М.: Молодая гвардия. 1987.
- Бородино. Путеводитель по местам боёв Бородинского сражения 1812 г. М., Воениздат, 1939. 68 с., 15 схем.
- Богданович М.И. История Отечественной войны 1812 года по достоверным источникам. —T.I—3. —СПб, 1859—1860
- Бутурлин Д.П. История нашествия императора Наполеона на Россию в 1812 году. - 4.1-2. - СПб, 1823-1824.
Интернет - ресурсы :
- Кутузов, Михаил Илларионович
- Отечественная война и Русское общество. Том IV
- Наполеон I
- Бородинское сражение
- Бородинское сражение
- Бородинская битва - кульминация романа "Война и мир"
- Какая сила управляет всем? – Взгляд на историю в романе Л. Н. Толстого Война и мир
- Михайловский-Данилевский, Александр Иванович
Презентация
